Они расположились на бревнах, разглядывая альманах об охоте. Алексей Горев появился через двадцать минут. Он был далеко, а Маринка уже определила, что мужик страшно расстроен. Он шел торопливо, слегка припадая на левую ногу, и не поднимал головы от земли. Она незаметно толкнула в бок Толика и указала глазами на мужчину. Тот кивнул и тут же обратил внимание приятеля на снимок тульского ружья. Принялись обсуждать достоинства оружия. Девушка встала и пошла навстречу старшему Гореву. Посреди улицы остановила:
– Дядя Леша, вы к нам? – Он не решился поднять на девчонку глаза, лишь кивнул. Она попросила: – Не ходите. Мои ничего не знают. Не надо позорить меня и Николая. Пусть это останется между мной, вами, Толиком и Николаем с Витьком. Николаю передайте, чтоб и близко ко мне не подходил, а если тронет Толю, будет иметь дело с тремя противниками. Витек пусть приходит, как и прежде.
Алексей Гаврилович выдохнул облегченно и поднял голову:
– Марина, я этого кобеля всего вожжами исхлестал. Марья белугой на сеновале ревет, боится твоей матери на улице в лицо посмотреть. Если бы не Витька и не узнали бы! Впервые своего младшего в такой ярости видел. Спасибо, что не рассказала. Твой-то батько точно бы схватился за ружье и убил моего Кольку. Ох, как стыдно! Прости нас, девочка!
– Ладно, дядя Леша. Вы тетю Машу успокойте и пусть тоже молчит.
– Спасибо, Марина, что не посадила моего дурака. Тогда я пойду.
– Идите. Пусть Витек завтра ко мне один придет. Поговорить надо.
– Ладно. Скажу.
Алексей Гаврилович развернулся и отправился домой. Марина вернулась к приятелям. Леха даже и не заметил ее отсутствия, настолько Толик заговорил его. Белов посмотрел на девушку, и она чуть кивнула.
Витек пришел в начале десятого утра. Блестящие серые глаза хмуро смотрели из тьмы синяков. Практически все лицо было одним сплошным синяком. На скуле красовалась царапина. Губы распухли. Он остановился у двери, не решаясь пройти дальше, как раньше:
–Здравствуй, Марин. Батька сказал, что ты поговорить со мной хотела…
Она удивленно смотрела на приятеля:
– Проходи, Витек! Как узнал?
Он сел на диван в кухне, уставившись взглядом в пол:
– Эта сволочь, мой братец, вчера вечером сказал, что Толяна утопит. Я спросил – за что? Колька объяснил. Ненавижу его! Жалко, что Белов мне ничего не сказал, когда пошел. Я б его не один раз той палкой огрел! Хотя, понять можно, а вдруг мы заодно…
Он встал, собираясь уйти, но она удержала за руку. Снова заставила сесть и сама присела рядом на край:
– Вить, ты за действия брата не отвечаешь. Я по-прежнему считаю тебя другом. Лешке ничего не говори. Лучше, чтобы не знал. Все же младше всех. Скажи, что подрались из-за личного и он тебя задел. Николай сейчас где?
– В сарае отлеживается. Отец ему всю рожу исхлестал. Весь в синяках. Мало еще досталось, я так считаю. Он теперь недели полторы или две на улицу и носа не покажет.
Прошло два месяца. Лето закончилось. Маринка пошла в десятый класс. Толик все еще вздыхал по