Жозефина была потрясена: Антуан охотней делится планами с дочерью, чем с ней! Может, он ее теперь считает своим врагом? Нет, все, надо успокоиться и смотреть на дорогу. Как ехать, через Булонский лес или по кольцевой до Порт Майо? Какой маршрут выбрал бы Антуан? Когда он вел машину, я никогда не следила за дорогой, я целиком полагалась на него, ехала себе и грезила о своих рыцарях и прекрасных дамах, о крепостях и юной невесте, что трясется в крытом паланкине, спеша навстречу суженому, которого и в глаза не видела, а скоро он обнаженный ляжет с ней в постель. Она вздрогнула и тряхнула головой, возвращаясь мыслями к маршруту. Попробуем срезать через Булонский лес, может, там все же машин поменьше.
– Не мешало бы тебе спросить меня, прежде чем говорить об этом, – заметила Жозефина.
– Слушай, мам, давай не будем мудрить, у нас не та ситуация. Нам нужны деньги Анриетты, значит, надо развести ее на эти деньги и мяукать, как бедные маленькие котята под дождем. Она обожает, когда в ней нуждаются…
– Ну уж нет. Мяукать мы не будем. Сами выкрутимся как-нибудь.
– И как же ты рассчитываешь жить на свою нищенскую зарплату?
Жозефина крутанула руль и припарковалась у кромки аллеи.
– Гортензия, я запрещаю тебе разговаривать в подобном тоне, и если ты не прекратишь, я рассержусь и буду вынуждена тебя наказать.
– Ой-ой-ой! Как страшно! – усмехнулась Гортензия. – Ты даже представить себе не можешь, как я испугалась.
– Знаю, ты от меня этого не ждешь, но я могу закрутить гайки. Я всегда была с тобой доброй и мягкой, но сейчас ты переходишь всяческие границы.
Гортензия посмотрела матери в глаза и увидела там незнакомую ей решимость; она подумала, что Жозефина и впрямь может привести свою угрозу в исполнение, к примеру, отправить ее в пансион, чего ей очень не хотелось. Она откинулась на сиденье с оскорбленным видом и надменно проронила:
– Ну давай, играй словами. В этой игре тебе равных нет. Но реальная жизнь – совсем другая история.
Жозефина вышла из себя. Она стукнула рукой по рулю и заорала так сильно, что маленькая Зоэ заплакала:
– Хочу домой, к моему медвежонку! Вы злые, злые, я вас боюсь!
Ее причитания перекрывали голос матери, и в маленькой машинке поднялся неслыханный гам: прежде они ездили в полной тишине, нарушаемой разве что тихим голосом Антуана, который любил разъяснять им названия улиц, сообщать даты постройки мостов и церквей, рассказывать о новых дорогах.
– Что с тобой случилось?! Со вчерашнего дня ты ведешь себя отвратительно! Мне кажется, ты ненавидишь меня, что я тебе сделала?
– Ты упустила папу, потому что ты некрасивая и нудная, и надеюсь, я никогда