Зимний скорый. Хроника советской эпохи. Захар Оскотский. Читать онлайн. Newlib. NEWLIB.NET

Автор: Захар Оскотский
Издательство:
Серия:
Жанр произведения: Современная русская литература
Год издания: 2014
isbn: 978-5-9775-3296-9
Скачать книгу
изостудию пойду, чтоб форму не терять. А на будущий год – посмотрим. В театральном институте художественный факультет есть, оформление спектаклей. На худой конец, – вон, в педагогическом, «худграф», учителей рисования выпускает.

      – Ой, ну какой с тебя учитель! – воскликнула Стелла.

      И все улыбнулись, хоть все понимали, что Димка – старший из них троих, весной будущего 1965-го ему стукнет девятнадцать, и значит, до августа, до новых экзаменов, он вряд ли дотянет. Скорей всего, загремит в весенний набор в армию на три года. И даже на четыре, если во флот.

      – Ладно, мальчики! – громко сказала Стелла, поднимая рюмку. – Всё будет хорошо! Это я – старенькая, а у вас всё впереди! Давайте – за Димочку, за вас!..

      А после застолья Григорьев с Мариком долго бродили по улицам. Немного хмельные, возбужденные – и судьбой Димки, и собственной удачей. Уже здесь пересказывали друг другу первые институтские впечатления. Снова вспоминали про Димку. И говорили о том, что, как бы ни было, – их всё равно трое. Свою дружбу они никогда не растеряют. Они сохранят ее навсегда. На всю предстоящую, долгую, почти бесконечную жизнь!

      Отец нарадоваться не мог тому, что сын поступил в институт. Купил бутылку коньяка, выпил с ним, как со взрослым. Мать ворчала: «Ну зачем ты его приучаешь?» Отец отмахивался (правда, наливал ему вполовину того, что себе). И всё гладил его, хлопал по плечу: «Молодец ты у меня! Какой молодец!»

      А у молодца – слезы наворачивались. От радости, от гордости и оттого, что жалко было отца. Отец-то остался в своей цеховой клетушке, среди грохота, вони, матерщины.

      «За это, – шумел отец, – проси чего хочешь!» Григорьев попросил купить радиолу. Отец ударил ладонью по столу: «Отлично! Как раз в новой квартире будет смотреться!»

      Это была вторая великая радость в семье. Выстояв девять лет в очереди, они получили, наконец, отдельную квартиру: двухкомнатную, смежную, в хрущевке-пятиэтажке у Новой Деревни (по тем временам – дальние новостройки, чуть не край ленинградского света).

      Поехали с отцом по магазинам. Григорьев хотел «Сакту» рижского завода, такую, какую видел у Марика. Нашли и купили за сто рублей роскошную «Сакту» в корпусе из темного полированного дерева с большими, белыми как у рояля клавишами переключения диапазонов.

      Привезли радиолу домой. Поставили, включили. Загорелась прозрачная шкала с названиями советских и иностранных городов, зажегся ярко-зеленый глазок, в котором темный сектор то расходился, то сжимался, то вовсе захлопывался, когда приемник точно настраивали на волну какой-нибудь мощной радиостанции. Отец радовался: «Техника!»

      На коротких волнах поймали русскую речь, но какую-то странную. Прислушались. Диктор объявил: «В эфире “Голос Америки”. – И назвал себя: – Константин Григорович-Барский».

      – Смотри-ка, – фыркнул отец, – наши у них работают, сволочи!

      Слышно было очень хорошо, лишь слегка потрескивали легкие помехи.

      – Их в этом году перестали глушить, – пояснил отец. – Говорят, Никита решил показать, что не боимся ихней пропаганды.

      Диктор