Викторов моментально выскочил из машины и, съёжившись, быстро пошел в сторону оставшихся у мавзолея начальника КГБ, охранников и молодого мужчины, а на переднем сиденье друг на друге разместились офицеры охраны.
«Ниссан» рванул с места. Фотографы, на заднем сиденье вольготно разложив свои сумки, перезаряжали фотоаппараты. Один офицер, теперь уже бывшего 9-го Управления КГБ СССР, сидящий на коленях другого, согнув голову, упершуюся в крышу, пытался держать в поле зрения «Крузер», другой, зажатый между сидением и спиной коллеги, багровея от натуги, хватал ртом воздух.
К мазару Домбайаул машины подъехали одновременно. Выглядел он не так величественно, но в этом и была прелесть. Григорий Петрович поступил очень мудро. Мавзолей Жоши-хана подавлял своим величием, а здесь, на развалинах из дикого камня всюду было солнце, ветер и степь. Ковыль, как океан, колыхался на ветру, не только окружив развалины, но и рос на его камнях. На лице НАНа появилась улыбка, в глазах мелькнул огонек. Сын кочевого народа он на генном уровне до безумия любил степь, простор, свежий воздух. А еще он любил в меру изворотливых и преданных ему людей.
«Спасибо, Григорий Петрович!»,– произнес НАН, неловко карабкаясь по ковыльным кочкам у подножия развалин. Ему хотелось прикоснуться к развалине стены, сложенной из дикого камня. Эти камни, в отличие от кирпича в стене мавзолея, не хранили след руки, но это были камни его степи. НАН оступился и наклонился назад. Григорий Петрович ловко поддержал его под руку. Тот же, опершись на эту руку, удержал равновесие и, не сказав ни слова, шагнул вперед. «Мне сейчас нужны такие руки,» – подумал он.
Сара и Любовь Григорьевна, утопая каблуками в земле, пытались подняться по кочкам к развалинам, но убедившись в безрезультатности этой попытки, остановились у подножия холма. Фотографы и охрана демонстрировали профессионализм в исполнении своих обязанностей. Григорий Петрович с преданным лицом зорко следил за НАНом. Водитель «Крузера» вытирал стекло, подполковник Фролов, сидя за рулем, грелся на солнышке.
«Каждый занят своим делом,» – рассуждал НАН, положив руку на камни и закрыв глаза: «Философ, Политик и Государственный деятель решает свои проблемы и проблемы народа. Власть заботится о своем Лидере, охрана Его бережет, пресса и историки восхваляют, народ работает во благо государства и свое. Он открыл глаза и посмотрел на водителя «Крузера», работает ли? Работает. Вот и милиция не дремлет». НАН улыбнулся. Решение созрело окончательно. Никакого ханства, Ханство это бред, вчерашний день, дикое средневековье. Республика Казахстан – вот модель государственного устройства страны, его страны.
Мысли вернулись к Домбайаулу. «Кто похоронен здесь? Завоеватель или защитник? Воин государства кара китаев пришедший покорить эту степь, или свободолюбивый степняк? Какой народ воздвиг этот мазар? Не все ли равно. Все эти народы, пришедшие сюда покорителями, затем покоренные другими и создали мой народ. Все они прародители казахов.