Ксения Михайловна уговаривала гостя снять шинель, пройти в квартиру, но безуспешно. Павловский, стесняясь грязных сапог, несвежей гимнастёрки и собственной немытости, категорически отказался, сославшись на недостаток времени. Пришлось общаться в прихожей.
Хозяйка, как-то сразу поверив Павловскому и будто дождавшись, кому можно исповедаться, рассказала, как перед бегством отца в Эстляндию в начале сентября прошлого года он настоял, чтобы они с матерью уехали в Порхов, сняли квартиру и тихо ждали его дальнейших указаний. Поведала она и о том, что их семья давно дружила с семьёй Каменцевых, что Кирилл в юности даже ухаживал за ней, но руку и сердце так и не предложил. За год до войны она по любви вышла замуж за капитана Генерального штаба Новикова, погибшего в июне шестнадцатого года под Луцком во время Брусиловского наступления. Детей, к сожалению, завести не успели. Мама простудилась и три дня лежала в постели. И тут послышался её слабый голос:
– Ксения! Кто-то пришёл? Ну где же ты? Я так скучаю в одиночестве!
Павловский приложил палец к губам, призывая хозяйку промолчать о его визите.
Она громко ответила:
– Мама, все в порядке. Никого нет. Я подметаю в прихожей. Скоро буду у тебя, сделаю чаю и почитаю тебе.
Увлёкшись собственным рассказом, Ксения Михайловна не успела расспросить про Павловского, забыла предложить чаю хотя бы сюда, в прихожую. И только когда Павловский спросил о Каменцеве, она хлопнула ладошкой по лбу и виновато вскрикнула:
– О Господи! Вот же бестолковая, всё позабыла! Сейчас, Сергей Эдуардович, одну минуту. – Она скрылась за дверью, ведущую во внутренние покои.
Вернулась с большим бумажным пакетом, прочно заклеенным и прошитым суровыми нитками с сургучными печатями.
– Это вам. Он был вчера и оставил. Кирилл просил вас, получив этот пакет, немедленно скрыться, в штаб батальона не ходить. Всё остальное в пакете.
– Благодарю вас, Ксения Михайловна. – Павловский поцеловал её руку и чуть дольше принятого задержал в своей руке. – Мне хотелось бы вновь увидеть вас, в другой ситуации и другой обстановке.
– У вас есть где остановиться? – с тревогой спросила она.
– Не беспокойтесь, место надёжное, – соврал Павловский. – Если не возражаете, я навещу вас?
– Конечно, конечно, буду рада.
По всему было видно, она и вправду была рада его приходу, тревожилась за него, искренне желала новой встречи с этим молодым и высоким офицером, представлявшим частичку того старого, так ей хорошо знакомого и уютного мира золотых эполет и аксельбантов, рождественских и пасхальных балов, восторженных взглядов и