Адам задумался:
– У меня проблем со временем нет, мой бизнес позволяет, а вот у Вики, – мужчина понимал специфику работы своей жены, – могут быть с этим сложности.
Вики задумчиво крутила золотистый локон:
– Моя профессия даст нам доступ к той информации, людям и событиям, куда остальным доступа НЕТ.
– Ты что то придумала? – Люка обожал этот интригующий тон подруги.
– Нужно выяснить, в каком направлении наша мадам сбежала. И найти ее фото в молодости, ведь она наверняка бросила все силы, чтобы омолодиться.
– Если успела разобраться, как работает кольцо, – добавил Адам.
– О! – воскликнул Поль. – Ей то как раз наверняка понадобилось гораздо меньше времени, чем мне. Катерине нельзя отказать ни в уме, ни в сообразительности. Эта чертовка не погнушается и экспериментировать на людях – так эффект наступает быстрее. Она может быть уже какой угодно.
– Поль, послушай, – Адам повернулся к другу, – я хотел кое что у тебя спросить. Заметил одну странность, но не стал прерывать твой рассказ. Хотя я понимаю, что это незначительная деталь, но хочу окончательно понять, как они работают.
– Да? – с готовностью откликнулся Поль.
– Помнишь, ты во время болезни Брута надевал на мизинец кольцо, и доктору становилось хуже. Почему?
– Кольца должны быть на разнополых людях, ну, или особях. Если кольца надеты на людях одного пола, то жизненная энергия уходит от более слабого к более сильному.
– Тогда всё ясно, – кивнул Адам.
– Так, друзья, время позднее, а картина пока не прояснилась. – Активный характер Люки требовал действий.
– А по моему, всё уже очевидно. – Вики протянула мужу телефон, с экрана которого смотрела миловидная блондинка лет тридцати. На фотографии в стиле пин-ап виднелась складная фигурка в коротеньких шортах, склонившаяся в завлекающей позе. – Это и есть Катерина Ловаль в свои лучшие годы.
Поль подошел к Адаму и заглянул в дисплей.
– Да, такой Катя была, когда мы познакомились, – кивнул Боннар, – но это ничего не значит, она феноменально умеет менять внешность: из милой блондинки превратиться в огненно рыжую мадам с замашками садистки или знойную брюнетку, обожающую детей и животных. Любые образы давались ей с легкостью, иногда мне казалось, что она не играет роль, а живёт другую жизнь.
– В этом вы схожи, – заметила Виктория, – сколько раз ты заново молодел и становился совершенно другим человеком?
– Я хочу стать собой, Вики, – в голосе Поля послышалось отчаяние, – хочу стать собой и прожить жизнь, которая была прервана смертью моей Евы и дочери. Никем иным, только внуком великого Боннара. А если меня коснется хоть капля таланта моего деда и я обрету признание как писатель, это было бы для меня счастьем. Ведь известны случаи, когда талант проявляется через поколения. – Боннар с надеждой посмотрел на Адама. – Так бывает,