– Подожди. Почитаешь у себя в комнате. Не на ходу.
Сзади послышался резкий вой рассекаемого воздуха, и они оба быстро обернулись. С неба почти вертикально пикировал огромный чёрный истребитель. Коля такое видел в кино, поэтому уже знал, что это. Огромный – потому что в Колино время истребители были гораздо меньше, а этот был метров сорок в длину и метров пять в сечении, размах могучих крыльев достигал метров пятидесяти, наверное. Где там кабина, пилоны (так, вроде?), пушки-бомбы-лазеры и что там у них ещё имеется, Коля разобрать не смог, потому что конструкция была очень сложной конфигурации. Истребитель на сумасшедшей скорости свалился с неба, и, уже почти врезавшись в воду, выровнялся в горизонт, пронёсся над рекой и мягко приземлился на лужайке у дома. Потом, намного позднее, Коля выучил выражение «виртуозно погасил скорость до нулевой в точке касания».
– «Грифон» последнего поколения, – прокомментировал профессор. – В небоевой атмосферной конфигурации. За Миленой.
Но Коле не до того было. Не до Милены с истребителями. Вообще не до того! В ушах бешено стучало, но пелена с глаз стала спадать, ярость гасла, в очередной раз сменяясь тоской. Внутри было пусто. Совсем. Не совсем. Себя было жалко, до слёз.
Они развернулись и побрели к дому, так же, вдоль воды. Молчали и смотрели на небольшие набегающие волны.
Дедушка Кеша вздохнул.
– Прости, повторяться приходится… Держись! Если что, я до обеда здесь, ближе к вечеру улечу в Москву, у меня несколько встреч допоздна. А вон и Миленочка к нам бежит! Попрощаться, наверное. Ты уж ей не дерзи, хорошо? Эх, – дедушка Кеша по-стариковски крякнул, – и что она в тебе нашла? – Профессор пожал плечами. – Наверное, что-то, что мы с тобой пока сами в тебе не рассмотрели.
Коля пропустил эти слова мимо ушей и попытался зашвырнуть стаканчик в реку, но профессор успел схватить его за руку, отчего обоим досталось по несколько горячих капель.
– Если хочешь, швыряй, конечно, – мягко сказал профессор. – Только завтра, хорошо?
Подбежала Милена и что-то начала быстро говорить про то, что ей надо, но ненадолго, что она сегодня же постарается вернуться, чтобы Коля тут с Ли Сы… Но Коля не слушал, а просто шагал вдоль реки. Стаканчик он в воду не зашвырнул, но ни глотка из него так и не сделал.
Он забрался в лодку, пришвартованную у небольшого причала, шлёпнулся на банку и достал конверт. В лодке он просидел до полудня, а потом ушёл к себе в комнату и больше не показывался до конца дня.
Это было письмо, написанное от руки. Старое, как только бумага сохранилась…
«Привет, Коля!
Странно обращаться к самому себе вот так. Раз ты это читаешь, значит, тебя ещё раз «разбудили», и моё письмо до тебя дошло. Я пишу тебе, не зная, сделают ли они это ещё раз, а если сделают, то когда… И получишь ли ты эти страницы… Но вдруг…
Меня «разбудили» через восемь лет после сканирования, в две тысячи пятнадцатом. Они не смогли восстановить тело, поэтому данные перекачали