– Что же вы сами не вылечите их? – прервал его Олег.
Тут же он получил пару сильных ударов в живот и по ногам. Боевик, который бил его, замахнулся ещё и прикладом автомата, но русскоговорящий окрикнул своего товарища, и тот с заметной неохотой отступил. Иван бросился на помощь Олегу, но его грубо оттолкнули и бросили назад.
– Никогда не перебивай, свинья, когда с тобой разговаривает воин Аллаха! – с явным удовольствием, наставительным тоном произнёс боевик.
Затем, перейдя снова к сути разговора, он продолжил:
– Наши врачи не могут им помочь – раны слишком серьёзные. Но я уверен, что ваших знаний хватит, чтобы провести операции и поднять на ноги наших братьев. Командир согласился дать вам шанс. Не забудьте, что этим вы обязаны мне! – самодовольно заявил «русский».
– А с чего такая забота? – задал Иван самый очевидный вопрос.
– Ну, может быть, я несколько сентиментален, и захотел помочь соотечественникам.
Олег пробормотал какое-то ругательство, но боевика оно не особо задело. Он просто приказал остальным поднять пленников и насильно вести в другое место.
– Ты что, из России? – спросил Ларионов, когда их вели по двору к противоположному его концу.
– А ты как думал, я выучил ваш язык по книгам? – сострил этот тип. – Я родился и вырос в Питере, но вот уже три года, как я познал истинную религию и уехал сюда воевать за нашу веру.
Ивана аж передёрнуло, когда он услышал, что этот выродок приходится ему земляком, но разумно решил не выдавать своих чувств. Вместо этого парень с издёвкой поинтересовался:
– Ну, и как воюется? Есть успехи?
Это вызвало смех у боевика, причём не поддельный. Он посмотрел на Ивана с лукавой улыбкой, но ничего конкретного не ответил.
Пленных привели в местный лазарет, устроенный из бывшей столовой. Только вместо столов по обе стены стояли теперь ряды самых простых кроватей, напоминавших скорее нары, на которых в разных позах, в зависимости от тяжести состояния, сидели или лежали раненные. Олега и Ивана подвели к трём боевикам в самом дальнем углу помещения – судя по их плачевному состоянию, тем самым, которых они должны были спасти.
Укрытые кое-как не первой свежести простынями, пропитанными вдобавок кровью, они стонали от боли и что-то бормотали в полубреду. Откинув простыни, Иван с Олегом принялись осматривать раны. Почти сразу их намётанным взглядам стало понятно, что дело действительно плохо. У всех троих уже началось заражение в результате неумелых попыток местных лекарей провести операции по удалению пуль и осколков снарядов, застрявших в их телах. Кое-где части этих самых осколков так и продолжали торчать, как и куски раздробленных костей. Картину довершали периодически возобновлявшиеся кровотечения. По прикидкам Ивана, без медицинской помощи жить всем троим оставалось не больше суток.
– Что скажете? Они выживут, если