Нехлюдовъ слушалъ его и лъ.
* № 30 (рук. № 8).
Алина была высокая, красивая двушка съ золотистыми вьющимися волосами, съ особенно нжнымъ, правдивымъ выраженіемъ лица и глазъ. Проходя черезъ гостиную, въ комнат никого не было. Онъ хотлъ начать говорить и не ршался. Она предупредила его. Она ршительно остановилась посередин гостиной и, взявшись за спинку золоченаго стульчика, подняла къ нему свои правдивые голубые глаза и тихо сказала:
– Я вижу, что съ вами случилось что то. Что съ вами? – сказала она, и мускулъ на щек ея дрогнулъ. Она заговорила просто изъ участія къ нему и изъ любопытства, но, заговоривъ, она подумала, что это объясненіе вызоветъ, можетъ быть, его признаніе, и это взволновало ее.
* № 31 (рук. № 8).
<Убдившись, что Нехлюдовъ не въ дух, и пріятнаго, умнаго разговора отъ него не добьешься, Софья Васильевна начала разсказывать о страшномъ дл, недавно происшедшемъ въ Тверской губерніи по случаю бунта на фабрик. – Да, это возмутительное дло, – продолжалъ Колосовъ. – Вся гадость этаго дла въ томъ, что крестьяне, нарушившіе право владнія землевладльцевъ, были преданы суду. И тутъ то этотъ г-нъ губернаторъ нашелъ нужнымъ изтязать крестьянъ.
– Говорятъ, умерло два человка, – сказала Кармалина. Я не могу этаго понять, какъ въ наше время человкъ нашего воспитанія…
– Что же вы хотите, когда съ высоты престола проповдуются розги и возвращеніе къ 16 вку. Но тутъ возмутительно то, что именно тогда, какъ дло передано законному суду, является вмшательство администраціи.>
* № 32 (рук. № 8).
Убдившись, что Нехлюдовъ не въ дух, и пріятнаго, умнаго разговора отъ него не дождешься, Софья Васильевна обратилась къ Колосову съ вопросомъ о новой драм Ибсена. Колосовъ, какъ всегда, все осуждалъ, осуждалъ и драму Ибсена, высказывая свои тонкія сужденія. Софья Васильевна вставляла свои слова, долженствовавшія выказать тонкость ея пониманія. Она защищала Ибсена. Нехлюдовъ слушалъ и не могъ перестать видть закулисную сторону ихъ разговора. Онъ видлъ, во первыхъ, это выхоленное тло Колосова, сластолюбиво пригубливающаго кофе и ликеръ, во всемъ дорогомъ и лучшемъ, отъ рубашки, ботинокъ до толстаго англійскаго трико жилета и панталонъ, и зналъ, что, несмотря на его состояніе хорошее, онъ служитъ еще въ банк, получая 12 тысячъ жалованья. Тоже видлъ онъ лежащую Софью Васильевну въ кружевахъ на шелковой подушк въ дорогихъ перстняхъ на тонкихъ безсильныхъ пальцахъ, которые играли когда то, какъ говорятъ, прекрасно.
* № 33 (рук. № 8).
– А вы хотите посмотрть мой новый этюдъ? Хотите? Пойдемте.
Они