– Джулс обожает воевать, – встряла Дженис, радостно шагая посередине, не обращая внимания, что с полей ее шляпы вода льется на нас обоих, – и швырять в людей всякую дрянь. Вы слышали, что она сделала с Русалочкой?..
– Помолчи, – оборвала ее я, пытаясь отыскать сухое место на рукаве, чтобы в последний раз вытереть глаза.
– О, не надо скромничать, ты же попала на первые полосы!
– Я слышал, ваш бизнес имеет большой успех? – Мистер Гэллахер посмотрел на Дженис, пытаясь улыбнуться. – Должно быть, очень сложно сделать всех счастливыми?
– Счастливыми? Фу-у-у! – Дженис едва не ступила в лужу. – Счастье – худшая угроза моему бизнесу. Мечты – вот мой главный козырь. Разочарование, неосуществимые фантазии, несуществующие мужчины, недоступные женщины – вот где деньги! Одно свидание, за ним другое, потом третье, затем…
Дженис трещала без умолку, но я не слушала. По иронии судьбы сестрица у меня профессиональная сваха, притом что от природы напрочь лишена романтики. Несмотря на привычку флиртовать с каждым мужиком, она относится к ним как к шумным бытовым электроприборам, которые включаешь, когда нужно, и выключаешь, когда надобность минует.
С самого детства у Дженис была страсть все раскладывать по парам: два медвежонка, две подушки, две щетки для волос, – и даже в те дни, когда мы были в ссоре, она сажала наших кукол на ночь на полку рядом, соединяя их ручонки. Может, этим и объясняется ее выбор карьеры: в подборе пары каждой твари Дженис даст фору самому Ною. Единственная проблема заключается в том, что, в отличие от строителя ковчега, моя сестрица давно забыла, для чего эти пары соединяют.
Сложно сказать, когда все изменилось. В старших классах Дженис поставила своей задачей развенчать все мои возвышенные представления о любви. Меняя бойфрендов, как дешевые колготки, Дженис находила особенное удовольствие в том, чтобы шокировать меня подробными рассказами, пересыпанными презрительным сленгом, от которых я переставала понимать, для чего женщинам вообще иметь дело с мужчинами.
– Так что вот так, – сказала она накануне выпускного вечера, накручивая мои волосы на розовые бигуди. – Это твой последний шанс.
Я взглянула на нее в зеркало, озадаченная таким ультиматумом, но не смогла ничего ответить из-за мятно-зеленой грязевой маски на лице, засохшей до корки и уже растрескавшейся.
– Ну, ты меня поняла, – нетерпеливо сгримасничала сестрица. – У тебя последний шанс расстаться с девственностью. В этом весь смысл выпускного вечера. Для чего, по-твоему, парни наряжаются в пух и прах? Потому что им потанцевать захотелось? Ага, как же… – Она посмотрела на меня в зеркало, проверяя, какое впечатление произвели ее слова. – Если девушка не сделает этого на выпускном, знаешь, что о ней говорят? Что она слишком высоко задрала нос. А недотрог никто не любит.
На следующее утро я стала жаловаться на боли в животе, которые значительно усилились к вечеру,