– Где?.. – скороговоркой спросил Коваленко.
И тут же увидел лежащего на земле Рябинина. По асфальту с угрожающей быстротой расплывалось кровавое пятно, и все вокруг было в алых брызгах и разводах – вторая пуля угодила Зиновию Евгеньевичу в шею и, по всей видимости, перебила сонную артерию. Поэтому было так много крови.
– Стреляли скорее всего вон с той девятиэтажки, – проговорил бледный как смерть рябининский телохранитель, которого тоже зацепило – наверно, той самой пулей, что прошила его хозяину мозг. – Ребята уже пошли туда... оцепят... может, не уйдет.
– Стреляли с девятого этажа второго подъезда, – уверенно произнес подошедший вместе с Аней Свиридов.
Коваленко поднял на него пронизывающий и вместе с тем какой-то загнанный взгляд.
– А ты откуда знаешь? – с трудом переведя дыхание, быстро спросил он.
– Я видел.
– Как это – видел? Ты что, знал, что будут стрелять?
– Догадывался. Интуитивно...
Сергей Всеволодович оцепенело уставился на Владимира, а потом схватил его за руку и резко рванул на себя.
– Так иди и интуитивно поймай этого ублюдка! – процедил он сквозь сжатые зубы. – Иди... возьми его, притащи сюда живым или мертвым – и можешь просить у меня все, что хочешь! Чечеткин и вы трое – марш с ним!
Владимир перевел взгляд на Аню, и та слабо кивнула: иди. Свиридов посмотрел на часы: с момента выстрелов прошло только полторы минуты.
Как долго истекали эти девяносто секунд.
Владимир сорвался с места и со скоростью, которой позавидовал бы иной спринтер, побежал через дорогу.
Коваленко смотрел вслед ему и четырем сопровождающим его работникам службы безопасности до тех пор, пока они не исчезли во мраке, непроницаемой пеленой окутывающем растущие у самой девятиэтажки высокие раскидистые вязы.
– Если они не найдут человека, который это сделал, моя песенка спета, – проговорил вице-президент «Сибирь-Трансойла». – По крайней мере, о Думе и о расширении торговых связей можно будет забыть.
Аня подошла к нему и нерешительно обняла его за плечи. Но этот жест уже через секунду отчего-то показался ей неестественным, вымученным и даже позорным, и она, опустив руки, спряталась за широкую спину одного из телохранителей.
У подъезда уже торчала здоровенная фигура одного из рябининских амбалов. Опасность резко обострила степень его понятливости, и потому он сказал, не дожидаясь прямого вопроса Владимира:
– Двое побежали за дом... это на случай, если этот сучара попытается окольным путем...
– Ты правильно встал у этого подъезда, – бросил на бегу Свиридов, – продолжай...
– Так у других подъездов еще тро... – начал было тот, но Владимир уже проскочил мимо него и бросился в темный зев подъезда. За ним следовал Чечеткин и один из его амбалов. Еще двое – с автоматами – остались снаружи.
Лифт, естественно, был отключен, но на всякий случай Чечеткин по отмашке Свиридова приказал