– Я – всего лишь артефактор, Джулс. И выполняю заказы. Три дня, неделя. Что изменится?
– Попробую с ним поговорить. Обустроюсь в Айроне и, возможно, напишу ему письмо или… – я осеклась и растерла грудь, в которой тревожно металось сердце. – Он не должен отправиться на Землю. Во всяком случае, не в одиночку.
Клифорд подарил мне тяжелый взгляд и барабанил пальцами по столешнице.
– Десять дней. Ты ставишь меня в неловкое положение, Джулс. Но, если все так, я не хочу лишиться друга.
– Спасибо! Огромное-огромное спасибо!
Звякнул колокольчик, возвещая о появлении нового клиента. Сэр Приус – престарелый достопочтенный племянник виконта Приуса, один из тех, кто подал иск на мои кофейни, шаркая ногами, подошел к стойке.
– Доброго тебе дня, сынок. А, дочка! Как ваше здоровье, ребятишки?
– Вашими молитвами, – ответили синхронно с Клифордом. Старший «ребятенок», раза в два выше самого сэра Приуса, подошел к стойке.
– Сынок, говорят, есть у тебя штука такая, которая волшбу поганую распознает.
– Проклятья?
– Да. Жених твойный, – он перевел взгляд на меня, – вчера приходил, ты уж передай ему спасибо сердешное, – мужчина приложил к груди сухую ладонь и низко мне поклонился. Вообще, такое в Китридже не принято. – Так быстро ушел, что и поблагодарить его не успели! Он ведь дочку мою от проклятия исцелил! Годами чахла, кровиночка, уж на похороны собирали! Оказалось – прокляли. Но граф-то наш как увидел дочку, так сразу и вылечил. Ни монетки не взял! И посоветовал артефакт купить от волшбы поганой, как его там…
– Сейчас принесу.
Клифорд скрылся в подсобке, а я вышла из-за стойки и, взяв старика под руку, отвела к диванчику и помогла сесть.
Если бы в графстве была больница с отделением проклятьелогии, дочери сэра Приуса сразу бы помогли! А сколько таких историй? Множество! И это в одной только столице.
– Сэр Приус, расскажите подробнее, что у вас делал сэр Ортингтон?
Старик осенил себя знамением Охиса и отмахнулся:
– Прости, дочка, старика! Не должен был болтать! Не велел он мне. Но я так благодарен сердешно, что не сдержался. Какой человек, наш граф, какой человек! И ведь ни медяка помощи не принял!
– Сэр Приус, я ничего не понимаю! Расскажите все ладом, раз уж начали!
Он всплеснул руками и, поправив серебристый шейный платок, поведал:
– Я ведь не по злобе поклеп-то на тебя написал, дочка. Ты хорошая девочка. Умная, добрая. Но моя Грита совсем плоха была. И появилась карга эта, стерлядь старая с ногами как у цапли, как бишь ее? А, леди Иол. Сказала, если напишу на тебя поклеп, она оплатит Грите лечение. Якобы, есть такое. Денег дала – пять золотых! Прости меня, дурака грешного, я и взял… и написал… и…
Он судорожно вздохнул и схватился за сердце. В уголках морщинистых глаз проступили слезы. Я