Как бы ни было в переулке мрачно темно, однако все же вполне можно было различить, что в глубине его, метрах так в двадцати пяти от основного выхода на проезжую часть, три едва различимые фигуры атакуют четвертую, причем нападавшие прижали свою жертву к стене и у одного в руке блестит лезвие стального ножа. Исход поединка был очевиден: одному человеку тяжело, а если он не является специально подготовленным бойцом, то практически и невозможно сопротивляться промышляющим подобным разбоев и превосходящим по численности вооруженным холодным оружием личностям, готовым ради наживы на все и отлично натренированным по части отъема у одиноких путников – как преступники нисколько не сомневались – ненужных им сбережений. Ситуация становилась критической и у подвергнутого грабежу человека не оставалось никакой возможности выйти из этой ситуации более или менее, как принято говорить, без потерь, ведь, скорее всего, на требование молодчиков передать им его денежки он ответил отказом, вероятно, подкрепил его активным сопротивлением, а в таких случаях результат был только один: «нахалу» пускали кровь и потом уже спокойно осматривали карманы.
Предчувствуя нечто подобное и хорошо уже ориентируясь в хитросплетениях уличной жизни, Лисина не колебалась более ни секунды. Однако вместе с тем и «голову» она совершенно не потеряла и продолжала действовать в известной степени хладнокровно и осторожно: двигаясь грациозно, словно крадущаяся к добычи пантера, отроковица приблизилась к нападающим сзади, причем сделала это так ненавязчиво, что ее не заметил даже стоявший к ней лицом пострадавший, хотя, если быть откровенным, ему было сейчас не до этого…
Аронов Павел – а в неприятной ситуации оказался именно он – в тот день только вернулся в Город из