Пол тихо постанывает в полусне. «Интересно, что ему сейчас снится? Может быть, он сейчас представляет себя с его любимой Мэрилин Монро? Ну и пусть…» И вот, в момент наивысшего экстаза, когда из ее горла вот-вот вырвется нечленораздельный крик, ей видятся на темном потолке спальни красные воспаленные глаза кагэбэшника, впивающегося в нее своим плотоядным взглядом. Видение настолько реально, что у нее внутри все холодеет. И вместо того чтобы, обмякнув, рухнуть рядом с Полом, она лихорадочно ищет халат и прячет в него свое неудовлетворенное тело.
– Святая Дева Мария! – стонет Маргарет.
– Дай мне силы дотянуть еще два года до конца этих мучений.
Она забивается в угол ванной комнаты и начинает тихо плакать.
Утром она бодро подставила под контрастный душ свое длинное, жилистое тело, быстро выскочила из-под неласковых струй и растерлась махровым полотенцем, которое было чуть мягче власяницы. Отражение в зеркале могло бы погрузить в траур любую женщину: сложения Маргарет была, мягко говоря, астенического… Халат она надевала, прежде чем водружала на нос очки в широкой роговой оправе, поэтому собственное отражение не портило ей настроение с утра пораньше. Наконец, обретя зрение, Маргарет бралась за фен и плойку, укладывая свои измученные перманентом и осветлениями волосы в некое подобие ангельского венчика.
«Боже, ну просто огромная стрекоза!» – подумал Пол Маккой, едва проснувшись. Над ним нависала Маргарет с подносом для завтрака, облаченная в атласный халат персикового цвета с широкими рукавами.
– Доброе утро, дорогой!
– Доброе утро, спасибо, крошка, – Пол приветствовал жену радостной улыбкой. – Ты прекрасно выглядишь! Наверно, выспалась?
– Как обычно. Ты же знаешь, со снотворным я сплю хорошо. А как ты?
– Хорошо. М-м-м… Что у тебя в сэндвичах?
– Рубленый бифштекс, сладкий перец, свежий огурец, сыр и местный хрен вместо кетчупа… Что, очень остро?
– Да нет, мне очень нравится этот местный хрен. Можешь делать с ним.
– Хорошо, дорогой. Пойду, принесу апельсиновый сок.
Маргарет Маккой была от природы наделена волей, твердым характером, самодисциплиной, математическим складом ума и жертвенностью. Считается, что талант и ум жены идут на пользу мужу. Давным-давно, говоря Полу «да», Маргарет с трепетом представляла, какие лица будут у школьных подруг, когда она скажет, что стала женой будущего дипломата. Этих подруг, дочек фермеров и жен владельцев автозаправочных станций, Маргарет не видела уже лет десять: теперь ей приходилось общаться с такими же, как она, женами дипломатов. Она могла спокойно отдавать все силы индейкам, пирогам, брюкам и сорочкам мужа.
– Мардж, ты еще не одета? – раскрасневшийся Пол Маккой вышел из душа, шаркая ногами в шлепанцах. – Что ты делаешь на балконе? Надо бы поторопиться.
– Да, Пол. У меня уже почти все готово!
– Ну, так