– Но…
– Об оплате не переживай. Скажи ему, что я заплачу. А уж если у тебя что-нибудь получится, ну, тогда, предполагаю, нам об этом не придется беспокоиться.
Они пожали друг другу руки – жест, принятый у хорошо знакомых вабонов и означающий доверительные отношения, – и Хейзит сбежал по каменным ступеням на площадь перед башней. Кисет под рубашкой приятно щекотал грудь. Вот как просто и буднично начинается моя новая жизнь, подумал он, оглядывая стены и поднимая голову к проясневшему небу. Как в тот день, когда он узнал, что ему предстоит с первым собственным заданием отправиться в Пограничье, сейчас он постарался запомнить охватывающие его ощущения и проносящиеся в голове необратимым потоком мысли. И как и в тот день он пожалел лишь об одном: что ничего этого не знает и не видит его отец. Вот уж кто бы наверняка смог подсказать ему, как быть и кому верить. Потому что слишком уж гладко складывалось одно с другим, чтобы не заронить у человека рассуждающего определенных сомнений.
Хейзит предполагал, что встретит по пути из замка Фокдана или, на худой конец, Норлана, однако те как сквозь землю провалились. Дойдя до моста, он вспомнил, что Ракли в своих распоряжениях случайно или нарочно упустил одну из важных задач, на которых настаивал опытный виггер: он ничего не сказал о необходимости доставить весть о шеважа до остальных застав. Судя по всему, он считал, будто одного сильного отряда вполне хватит, чтобы искоренить опасность превращения войны в огненную бойню. А Фокдан почему-то ему не напомнил. И Локлан смолчал. Локлан вообще вел себя на протяжении всего разговора, будь то на обзорной площадке, в спальне Ракли или при выходе из башни, странно, словно выжидая чего-то. Ни сейчас, ни раньше он не производил на Хейзита впечатления человека рассеянного, а потому его поведение должно было что-то означать. Чего стоит его последняя фраза, когда он пожалел, что провел детство не в Вайла’туне? Что он хотел этим сказать? Что просидел все детство в замке? Но ведь замок – не просто часть Вайла’туна, он его сердце. В остальном же его слова сводились к однозначному пожеланию покровительствовать начинанию Хейзита, что должно было устраивать обоих: один предлагал нужный всем, хотя и никому пока неизвестный товар, а другой обещал блюсти его интересы – если они будут общими.
Тебе не нужно думать обо всем сразу, одернул он себя. Пусть о судьбе застав позаботятся другие. Твое первейшее дело – раздобыть глину правильной жирности и приготовить несколько лиг’бурнов. Глина должна быть не слишком тощей, чтобы не рассыпаться при падении, и не слишком жирной, чтобы после высыхания не образовывались трещины. Наверняка, у Ниеракта найдется то, что нужно. Теперь он припоминал, что гончарная мастерская, куда он направлялся, идя вдоль отвесного края обводного канала, пользуется у жителей Вайла’туна доброй славой, а ее хозяин, мастер Ниеракт, несколько раз захаживал в таверну «У Старого Замка» и всегда принимался