Кира улыбнулась.
Дмитрий продолжал читать текст, блондинка продолжала записывать и фотографировать слайды, а женщина-преподаватель – сжимать губы. Ситуацию спас лысый мужчина.
– А в отношениях тоже есть шаблоны? – он покосился на спутницу.
– Конечно! – обрадовался вопросу Дмитрий.
Лысый мужчина оживился.
– Вы говорите, что изменить шаблон помогает творчество, а почему в отношениях это не работает?
– Потому что отношения – это РАБОТА! – с деланной серьезностью произнесла я.
– Так что творите где-нибудь в другом месте, – смеясь добавила Кира, – и желательно, чтобы об этом никто не знал.
Все рассмеялись. Проснулась женщина-преподаватель:
– Вот бывает так, что человек сделал что-то непотребное, и ему паскудно в душе, но не рассказывать же об этом?
– Почему? И почему, кстати, вы решили, что это непотребное? Кто так сказал?
– Я знаю точно! – отчеканила она.
Блондинка повернулась к ней с интересом.
– Может, это ваша мать или отец изнутри вам так говорят! Они часто передают нам свои шаблоны!
Я с удивлением отметила, что, походу, она знает больше, чем лектор Дмитрий.
– Расскажите нам! – обратилась я с улыбкой к женщине, которая все больше походила на маму Антона.
– Еще чего, – фыркнула она, – человек, который про себя рассказывает, – идиот!
Дмитрий начал жевать губу.
– Есть такое крылатое выражение: «Человек, который живет как открытая книга – идиот!» – не сдавалась она.
Она злилась, мы посмотрели на лектора, который принял отсутствующий вид.
– Можно я приведу пример? – спросила я и сразу продолжила. – Знаете, я тоже так считала, а потом некоторые жизненные обстоятельства привели к тому, что я написала книгу, в которой я честно рассказала о себе и событиях жизни, которые побудили ее написать. Я боялась, как отреагируют люди на мою искренность… Но вот рядом сидит моя близкая подруга, – я указала на Киру, – и мы подружились после того, как она ее прочла, узнала меня настоящую.
Когда мы познакомились с Кирой на прошлой работе, она очень отличалась от себя нынешней. Мы могли переброситься парой фраз, посмеяться, но все ее чувства надежно хранились за семью печатями. Она казалась железной леди.
А потом она прочитала мою книгу и написала: «Мы можем кофе попить?».
Мы проболтали два часа. Сняли маски и не побоялись стать уязвимыми. Так я узнала ее настоящую: чуткую, глубокую и душевную.
Кира тепло посмотрела на меня и кивнула. Блондинка издала что-то похожее на «ми-ми-ми», а женщина-преподаватель недоверчиво фыркнула и сложила руки на груди.
– Как книга называется? – уточнила блондинка.
– «Остановка на жизнь. Дневник из клиники неврозов».
– Я записала.
– Жду отзыв, – улыбнулась я
– И я запомнила, – деланно сурово произнесла физик.
– А ваш