Редактор Виктория Шервуд
Редактор Анастасия Папиева
© Оля Шкарупич, 2021
© Константин Белов, дизайн обложки, 2021
ISBN 978-5-0051-3866-8
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Часть 1
1
26 февраля 2020
Страница пользователя Facebook
21.16
Сегодня первый день, как я стала безработной. Трудовая книжка, которую на протяжении 14 лет передавала из рук в руки работодателей, теперь покоится в рюкзаке. И нет договоренности о том, куда я передам ее дальше. На горизонте – ничего. Так у меня впервые за весь трудовой стаж. Раньше это стало бы страшным сном. Как? Куда? А если больше никогда и никуда? Закончатся небольшие накопления, которые покрывают съемную квартиру, кофе, стики для «Айкоса» и желания сиюминутных покупок в молле. В условиях неопределенности желание закинуть новенькую кофточку в глотку тревоги увеличивается в разы.
Я не буду говорить, что моя работа мне не нравилась. Потому что трудиться на телике как минимум интересно. Добавьте сюда творческих людей, бесконечный юмор и навык делать все очень быстро.
Часто одной рукой держишь мобильный, договариваясь со спикером, другой снимаешь трубку стационарного телефона, набираешь короткий номер координации выездов и сразу отправляешь камеру на съемку. Листок бумаги кишит заметками, телефонами, адресами. Часы напоминают, что через несколько часов выпуск новостей.
А тебе еще надо договориться, чтобы записать на камеру несколько спикеров, заказать графику, монтажку, получить видео от группы, которое она будет передавать с места в режиме онлайн, чтобы сэкономить драгоценные минуты. И смонтировать, если корреспондент, он же автор сюжета, все еще на съемке и гонит начитку впрямую. Последние три слова, возможно, понятны только тем, кто работает в новостях или как-то с ними связан.
Многозадачность – одно из основных качеств телевизионщика, как и стрессоустойчивость, разумеется. Вы спросите: зачем нормальному человеку лезть в это даже не колесо – в центрифугу, которая мотает с перезагрузками, выдавливая глаза из орбит. Нормальному, мне кажется, и не надо. Здесь все немного больны. Больны новостями.
После такого темпа обычную жизнь хочется поставить на режим перемотки, как на старом видеомагнитофоне. Возникает уверенность: все можно сделать быстрее. Раздражают люди, которые считают, что два часа – это мало для согласования съемки.
— Серьезно? Камон! Два часа – это вечность, – кричишь в трубку на пресс-секретаря университета, – за которую можно сюжет сделать, если часть участников записывать по скайпу! А у нас еще три часа, давайте, напрягитесь!
Современные технологии существенно упрощают жизнь продюсеров телецентра и увеличивают скорость новостного барабана, работающего в вечном режиме «отжим».
Через сутки после того, как я покинула редакцию, возникло чувство, что барабан сломался и меня, всю в мыле, выкинуло на улицу. Я больше не в этом темпе. Казалось бы, хорошо… Но мне не привыкнуть. Постоянно ношу с собой телефон, хотя меня уже не касаются сообщения, ежеминутно падающие в общий чат. Возможно, я больше не буду вырываться из объятий Морфея в холодном поту, когда приснится, что не успели на эфир в 18.00.
Иногда не хватало минуты. Минута в монтажке перед эфиром, как минута перед запертым туалетом, когда тебе очень надо по ту сторону двери. Монтажер, как Эдвард Руки-ножницы, крошит видео по четыре секунды, выбирая «монтажные планы», бросая их на ленту будущего сюжета. Через пару минут вы увидите его в эфире, а мы будем курить, пытаясь успокоиться, испытывая смешанные чувства: постепенно уходящей тревоги и радости достижения. Успели. Смогли. Выдали.
Конечно, этот ритм позволяет забыть обо всем. Это тоже плюс работы в редакции новостей. У тебя нет времени переживать расставание, ждать чьего-то сообщения, думать о прошлом или будущем, о проблемах и их источниках… Все отступает на второй план, смывается бешеным потоком задач.
Наверное, это и есть одна из причин, по которой я написала заявление. Я поняла, что моя жизнь стала похожа на поезд, который летит в неизвестном направлении. Хочу ли я на ту остановку, куда он прибывает? И будет ли она? Или телик, как черная дыра, засасывает всю мою жизнь с ее мелкими интересами, желаниями, радостями.
Мне казалось, что я испытаю чувство эйфории, когда покину эти стены… На самом деле, испытываю страх и непонимание, куда двигаться дальше. И что делать со своей жизнью, когда в ней появилось столько свободного времени?
Я никогда не бывала в тюрьме и надеюсь обойти этот опыт стороной, но мне кажется, именно так чувствует себя заключенный, которого освободили досрочно.
Оглядываешься по сторонам, и хочется спросить у прохожего:
— Где тут автобус до обычной жизни, не подскажете?
2
27 февраля 2020
После