крутых каспийских волнах у борта «Маяковского». ЛИК работал интенсивно, но чувствовал, как тошнота подступает к горлу. Ящики с тротилом, весом 50 кг каждый, перегружали по живому конвейеру, передавая их по цепочке из рук в руки и укладывая их на палубу судна. Ящиков оказалось 500 штук, так что работа продолжалась до 12–00 дня, до обеда. Обед, на свежем воздухе на шлюпочной палубе прошел в две смены. К этому времени ЛИКа уже сильно тошнило. И на еду он даже смотреть не мог. Весь бледный и с испариной пота на лбу он отдыхал на носу судна, подставив лицо усиливающемуся ветру. Тошнота прямо подкатывала к горлу, и он пытался ее перебороть. Стыдно было перед коллегами, но он старался не подавать вида, что укачивается. Однако опытный глаз Гургена подметил состояние новичка. Он подошел к нему, и протянул горсть соленых сухарей. – Хорошо делаешь, что не ложишься, травить не стесняйся. Мы все через это прошли. Погрызи сухарики, поможет от тошноты. Держись, парень, – закончил он беседу и после обеда сам подключился к перегрузке взрывчатки, встав в цепочку конвейера. Разгрузка продолжалась два часа. Когда весь тротил был погружен и уложен в крюйд – камеру, судно снялось с якоря и взяло курс на профиль, не смотря на свежую погоду. ЛИКу показали его каюту и коечку у самого потолка. Каюта была в твиндеке в кормовой части судна. Площадь ее не превышала 15 кв. м. В ней было два иллюминатора и шесть подвесных коек, выстроенных в две стойки по три койки в каждой. Койки были расположены так близко друг к другу, что влезть в нижнюю можно было только тогда, когда верхняя пустовала. В каюте был стол вдоль переборки, четыре шкафчика во всю ее высоту, несколько крючков для развешивания верхней одежды. ЛИК положил в шкафчик свои вещи и выбежал на свежий воздух, подавляя подкатывающуюся к горлу тошноту. Он распластался на шлюпочной палубе, подставив лицо ветру. Полегчало, но ненадолго. Судно набирало скорость медленно. Паровая машина, работавшая на мазуте, разогревалась долго. По мере увеличения хода, качка усиливалась. ЛИК лежал пластом и старался глубоко дышать, чтобы подавить тошноту. Ему было плохо и холодно. «Маяковский» шел на Челекено – Ливановское поднятие, где партии предстояло выполнить сейсмическую съемку методом отраженных волн с использованием плавучей косы Рудаковского. В полдник в 16–00 ЛИК к еде не прикоснулся и в ужин, в 20–00 тоже. Он грыз соленые сухари и запивал водой из фляжки. Систематически к нему подходили моряки и геофизики, подбадривали его, подшучивая над его болезнью. Когда стемнело, ЛИК перебрался в свою каюту, но там было так душно, что он быстро выбрался наверх и вновь рухнул на шлюпочную палубу. Через некоторое время к нему подошел крепкий мужчина с открытым лицом. Он принес две телогрейки, два одеяла и предложил ЛИКу ночевать на палубе! То был старший механик Владимир Мельников. ЛИК с радостью согласился, соорудил постель в спасательной шлюпке и вскоре крепко уснул. На утро море было как зеркало. ЛИК чувствовал себя отлично. Проснулся с рассветом и во время разминки любовался бескрайним
