Мария закрыла глаза, чтобы видеть меньше цветов, внутри себя ей было гораздо комфортнее. Усталость накатывала вместе со сном уже несколько долгих часов, заполненных однотипными встречами с подругами детства, утомительными лекциями на кафедре права, ободряющим фитнесом с личным инструктором и вновь и вновь изнуряющими поездками через весь город на этом парящем по дороге автомобиле, который только и пытается расслабить еще сильнее, ублажить максимальным комфортом, усыпить бдительность и дождаться, пока хозяин перестанет грузиться, о чем-либо думать и в целом существовать. Он для этого и сделан – лишить человека всякого смысла и растворить в море себе подобных машин.
Девушка остро нуждалась хотя бы в одной живой душе посреди огромного мегаполиса. Хотела поскорее увидеть большие искренние глаза напротив своих, открыть потайной канал вечности и слиться древнейшими чувствами с их владельцем. Почувствовать божественное касание его внутренней энергии бытия, не ограниченной пустотой мертвой химии искусственного мира воспроизводства.
Мария утопала в мягком сидении из алькантары в предвкушении скорой встречи. Суррогат натуральной замши из вареной пластмассы очаровывал своим бесшовным покроем, чью нежную поверхность хотелось трогать рукой всю дорогу. Это пугало и отвращало, во рту появился приторный вкус и не на что было отвлечься. Хотя все кругом и стремилось приковать к себе чье-то внимание.
Пробки уже рассосались и в начале первого ночи город был относительно пуст. Не считая круглосуточных магазинов, кинотеатров и банков, которые боролись друг с другом за возможность привлечь еще одного потребителя. Они громоздились по левую сторону от Ленинградского проспекта, выталкивая своей агрессивно-яркой рекламой остальных конкурентов. Как древние чудища из манги в период брачных игр, они привлекали внимание девушки своими уходящими в небеса титаническими телами в красочном оперении. Но Мария смотрела в другую сторону, через дорогу от них, где на окраине относительно бедных кварталов ютился маленький китайский ресторан мистера Ву. В самом конце улицы, уходящей дугой от основного проспекта, спрятанный за вечнозеленым искусственным деревом авокадо.
– Останови, не доезжая, – сказала она, опустив стекло между собой и водителем. – Дойду пешком.
Но черный лимузин Аурус доехал прямо до центрального входа в заведение, где вокруг небольшого лестничного крыльца, ведущего во внутренний зал, располагалась летняя веранда со столиками, крытая фигурной деревянной крышей в стиле