Пятнадцать тысяч хазарских всадников стояли по обоим берегам Итили в ожидании русских ладей. Несмотря на многочисленность войска, в воздухе осенней хазарской степи висела напряженная тишина. Ее нарушал лишь гуляющий по степным просторам ветер да крики пролетающих мимо птиц.
Арсии ждали. Готовые к бою копья устремили свои заостренные пики к солнцу, словно испрашивая у светила благословения на битву.
Вдали показались русские ладьи. Они двигались, тяжело преодолевая течение, но каждый взмах весел неминуемо приближал их к расплате. «Наша плата хазарам – треть добычи», – итожили русы. «Плата русов за пролитую кровь – смерть», – выносили свой приговор хазары.
Ладьи русов все ближе. Все сильнее сжимают копья арсии. Звоном давит на уши тишина. Кажется, слышен всплеск воды, ритмично тревожащих ее весел. Вот и русы заметили вышедших навстречу им хазар. Заметили и устремленные ввысь копья.
Битва! Неминуема она. Но недооценивают русы хазарских арсиев. Привыкшие безнаказанно побеждать в грабительных набегах, не чувствуют они силы человеческой ненависти.
Спокойны арсии. Не шелохнутся возведенные в небо копья. Лишь кони в нетерпении бьют копытами.
Русы возбуждены. Хоть и предупреждены они о готовящейся против них битве, возмущены все же: «Как смеют козары препятствовать нашему пути?!»
Тупые удары деревянных килей о берег надвое разрезали тишину. Арсии спокойны. Лишь ветер треплет гривы коней.
Русы один за другим покидают ладьи. Берег темнеет от шевелящейся массы бегущих людей. С нашествием саранчи схоже их безрассудное наступление.
Солнце спряталось за большую свинцовую тучу. Оно отказывалось зрить эту битву. И день бьются воины, и ночь. И еще день, и еще ночь. Секут дуг друга мечи, вонзаются в плоть копья. Лязг металла, хруст плоти, свист стрел.
Уж земля покрылась мертвыми телами, не ступить на нее. Уж воды Итили багровыми стали от крови людской. Бурлит Итиль. Многих русов коль не меч, так река прибрала к себе. Три дня длится битва. Не на живот, а на смерть. Много полегло русов, много полегло и арсиев, но за кровь и поруганные жизни единоверцев биться надлежит до полной победы, до последнего вздоха.
…Битва была окончена. Много полегло хазарских арсиев, но русы – эти разбойники-варяги, были разбиты. Лишь малому числу их удалось уйти на кораблях вверх по Итили. Степь являла зрелище весьма удручающее. Она стала смертным ложем для многих воинов, уравняв правых и неправых.
Которую ночь Вениамин провел без сна. Мысленно находясь на поле сражения, он становился то на одну, то на другую сторону. Исход кровавого побоища ему сообщил Ибрагим. Правитель Хазарии смотрел на своего подчиненного воспаленными от бессонных ночей глазами и не знал, радоваться ему или печалиться.
Уже несколько дней Юнус жил у Мусы. Его странное жилье, в котором