…Он успел прослужить в Алапаевске почти два года, когда в его рабочем кабинете раздался телефонный звонок.
– Товарищ подполковник, «Визит» на проводе! – сообщила знакомая телефонистка с бригадного коммутатора. – Соединяю!
– Спасибо, Тома! – поблагодарил Борисов, насторожившись. «Визит» – позывной штаба округа. «Кому я там понадобился?»
В допотопной трубке армейского «ТАИ-43» после короткого шуршания и потрескивания раздался слегка искажённый, но вполне узнаваемый голос Царедворцева:
– Здорово, Бор! Как ты там?
– Здравия желаю! Служу! А ты как?
– Тоже служу, – радостно хохотнул Царедворцев. – Вот, полковника получил! Приедешь обмывать?
При упоминании о «полковнике» в сердце у Борисова кольнуло – и у него подошёл срок присвоения очередного звания, да должность майорская не позволяет на третью звезду претендовать. Он поёжился, но не дал зависти ни одного шанса:
– Рад за тебя, мой друг! Поздравляю, товарищ полковник!
– Ну, ещё не полковник… – снова хохотнул Царедворцев. – На днях командующий погоны вручит, тогда уж… Так ты приедешь? В следующий четверг проставляюсь. Голубой зал ОДО. Начало в восемнадцать ноль-ноль.
Борисов замялся:
– Кто ж меня отпустит, Николай? У нас на это время командно-штабные учения запланированы…
– Отпустят, – успокоил Царедворцев, – я ведь главное не сказал: должность для тебя нашёл. Начальником отдела боевой подготовки у меня в газете!
– Да какой из меня газетчик? Меня этому не учили! – от неожиданности стал упираться Борисов. – Я ни дня в армейской печати не служил, только в войсках да в училище…
– Ах, скотина неблагодарная! Я ему, сидящему на майорской должности в задрипанном Алапаевске, подполковничью в Екатеринбурге пробил, а он ещё и упирается… – оскорбился Царедворцев. – Ты мне это брось! Стихи пишешь! Две книжки уже издал! Вот-вот в Союз писателей вступишь! Неужто с газетными заметками не справишься? Тем паче в отделе боевой подготовки! Ты же – войсковой офицер, к работе в «поле» тебе не привыкать… В общем, жди! Завтра-послезавтра будет выписка из приказа! И не забудь: четверг, восемнадцать ноль-ноль!
Конечно, Царедворцев был прав. Борисов работы в полевых условиях не боялся и хотя никогда не служил в печатных изданиях, но заметки для этой окружной газеты в последнее время регулярно писал. И поэтические сборники у него один за другим вышли: в «Воениздате» и в «Молодой гвардии»… И документы на приём в Союз писателей России уже в Москве…
И ещё, пока Борисов служил на родине Чайковского, они с местным композитором Цикалёвым написали гимн Алапаевска, который на всех городских мероприятиях поют:
Алапаевские зори
И крутой изгиб реки.
Дивный лес на косогоре
И рабочих смен гудки…
Это всё – моё родное,
Что судьбой своей зову,
Что останется со мною
До тех пор, пока живу…
«Где