Сама мама виноватой себя не считала. Более того, при каждом удобном случае она пыталась втолковать сыну, что совместное проживание с отчимом – человеком сколь серьезным, столь и ответственным – идет им только на пользу.
Так это или нет, Игорь не знал, да и не хотел знать. Ему хотелось другого – жить с мамой, с папой, со всем, чем было наполнено его раннее детство, и всё остальное для него не имело ровным счетом никакого значения. Поэтому каждое воскресение, сразу после обеда, он садился у окна и, ожидая отца, втайне от самого себя надеялся на чудо.
«Вот сейчас, – думал он, высматривая в окне мужскую фигурку в серой дубленке и шапке из черной норки, – появится папа, скажет нарочито грубым голосом: "Чего расселись? А ну, пошли отсюда!", и увезет нас с мамой домой – туда, где мы были когда-то так счастливы».
Едва Романов снял с себя серую дубленку с шапкой из черной норки, как позвонил по мобильному телефону Никита Малявин. Торопливо поздоровавшись, спросил: где он, Вася, находится, и чем в данный момент занимается.
– Ничем. К сыну в гости пришел, – ответил Романов. – Раздеваюсь вот… А что?
– Они ведь, кажется, живут на Пушкина, возле универмага?
– Да.
– Какая квартира?
– Сорок вторая. Тебе-то зачем?
– Я тут рядом нахожусь. Могу зайти. В общем, жди меня, никуда не уходи. Скоро буду.
Романов сказал, что надо бы поговорить с Элеонорой, спросить, можно ли им встретиться на ее территории, на что Малявин ответил: "Конечно, можно! О чем базар?" и прервал связь.
– Кто это? – спросил Игорь.
– Дядя Никита. Сказал, что скоро придет.
– К кому придет? К нам?!
– К вам.
Игорь тут же бросился к двери ванной комнаты.
– Мама, мама, ты слышала! – задергал дверной ручкой. – К нам сейчас дядя Никита придет!
Элеонора вышла из ванной. В свои тридцать восемь лет она выглядела так, словно последние годы провела в глубоком анабиозе. Ее слегка заспанное лицо выглядело свежим, как после полуденного сна, чуть припухшие глаза взирали на мир с каким-то наивным детским удивленьем. И только частые прорези морщин на шее под подбородком указывали на то, что молодость давно прошла, и к формированию ее нового облика приступила старость.
Вытирая мокрые волосы розовым махровым полотенцем, Элеонора спросила: кто такой дядя Никита, и с чего это он вдруг должен прийти к ним.
– Ну как же! – воскликнул Игорь. – Неужели ты забыла дядю Никиту! Это лучший папин товарищ! Он передачу ведет – "Криминальный репортаж" называется! Вспомнила?
Услышав о том, что к ней в гости пожалует сам Малявин, чья фамилия в городе известна каждому, кто когда-либо имел в доме телевизор, Элеонора принялась приводить себя в порядок. Подсушила феном