– Чтобы приехать в пустой Реймс? Не думаете же вы, что мы будем сидеть здесь и ждать того, кто никогда не приедет? Нет, ваше преосвященство, дороги пусты. Вероятнее всего, придут письма с причинами отказов, которые только на руку тем, кто и не собирался присутствовать на коронации. Ведь известие о смерти получили все, так что времени у вассалов короны было гораздо больше.
Архиепископ промолчал, сознавая правоту королевы-матери. Напомнил только:
– Нам надо торопиться. У Франции должен быть король.
– Кто будет освящать церемонию? Вы?
– Нет. Епископ Суассона. Это его прямая обязанность в отсутствие реймсского архиепископа.
– Скажите ему, пусть не затягивает. К черту всякие проволочки.
– Не будет нужного блеска…
– Его не было бы и без того: нет никого из наиболее знатных людей и из белого духовенства.
Обряд начался. Готье Корню подал знак. Первый викарный епископ архиепископа Реймсского начал литургию – бесконечные псалмы и молитвы, молитвы и псалмы. Это надолго. Архиепископ ткнул коллегу локтем в бок: кончай волынку, державе нужен король! Тот кивнул – дошло. Теперь клятвы, которые должен принести будущий монарх. Их не очень много: защищать Церковь и ее ценности, обеспечивать общественное спокойствие и вершить правосудие, бороться с еретиками. Что-то еще… Ах, да: свершать акты милосердия.
Людовик, светлокудрый мальчик с любопытствующими глазами на продолговатом лице, с мольбой посмотрел на мать:
– Мама, зачем мне все это повторять? Пусть вот этот лысый дядя еще раз пробубнит, а я потом кивну ему или скажу «да», если уж так надо.
Мать склонилась к сыну:
– Повторяй, сынок, эти клятвы одну за другой. Таков обычай. Ты должен будешь так поступать.
Людовик вздохнул и стал клясться.
Потом ему вручили золотые шпоры, меч, доспехи. Дальше – молитвы, литании, антифоны.
Архиепископ поморщился. Снова пошел в действие локоть. Коллега, выразительным движением руки свернув песнопения, склонился над Людовиком, со страху чуть не убежавшим от него, и приступил к миропомазанию. Священным миром крестообразно епископ помазал мальчику лоб, глаза, губы, уши, грудь – словом, все, что полагалось. И без конца тянул после каждого такого креста: «печать Святого Духа». Отныне король становился избранником Бога на земле.
Блестящая лысина то и дело маячила у Людовика перед глазами, и новоиспеченному монарху хотелось треснуть по этой лысине золотой шпорой… или лучше рукоятью меча. Это он на радостях – подумал, что это всё, можно уходить. Но ошибся. Теперь ему должны передать королевские регалии. Сначала на него надели тунику с далматикой, потом тяжелую