– Отлично, – пробормотал он. – Просто превосходно. Поглядим, как вам это понравится.
В щели между гаражами оказалось полным-полно заметенного снегом хлама – ломаных кирпичей, бутылок, гнилых досок и прочей дряни, которая имеет свойство скапливаться в подобных местах. Рискуя переломать себе ноги, Шахов перебрался через этот завал и уперся в сколоченную из досок и листового железа, перевитую поверху ржавой колючей проволокой загородку, когда-то сооруженную хозяевами соседствующих друг с другом гаражей – надо полагать, затем, чтобы другие соседи не использовали пространство между их владениями в качестве нужника. Помянув черта, Михаил ударил ногой; изъеденная ржавчиной жесть прорвалась, как мокрый картон, полетели трухлявые щепки, и загородка завалилась с гнилым треском, открыв его взору заснеженный, поросший голым кустарником склон, что полого спускался к ручью.
В овраг Шахов не полез – это было ни к чему. Время шло; конечно, сыщик мог подождать (Михаил заметил, что даже мысленно избегает называть его Сергеем Дорогиным), но злоупотреблять его терпением не следовало: еще, чего доброго, и впрямь решит, что над ним глупо подшутили, плюнет и уйдет. В офис он сегодня уже не вернется, номера мобильного телефона на визитке нет, а значит, раньше завтрашнего утра его не разыщешь. А завтра утром, судя по всему, встречаться с ним будет уже поздно – стальные челюсти капкана сомкнутся, и Михаил утратит даже ту иллюзию свободы, которой располагает в данный момент.
Он обогнул гараж по периметру, вернувшись к дороге как раз вовремя, чтобы услышать, как шумит двигатель приближающегося автомобиля. Свет фар, вынырнув из-за поворота, мазнул по сугробам и отразился в задних фонарях стоящей на обочине «десятки», заставив их ярко вспыхнуть, как будто кто-то, сидя внутри, нажал на тормоз. Белый универсал «вольво» приблизился к брошенной машине и не проехал мимо, как, по всей видимости, планировалось, а резко остановился: те, кто в нем сидел, увидели открытую дверцу и уводящую к гаражам борозду в снегу. Это наспех приготовленное для них Шаховым зрелище, судя по всему, получилось вполне убедительным. Картина была ясна: объект слежки заметил за собой хвост, оторвался, свернул за угол и, уйдя из поля зрения наблюдателей, подался в бега пешим порядком.
Обе передние дверцы «вольво» распахнулись настежь, и из них поспешно выбрались двое – просто темные безликие фигуры, вроде мишеней в тире. Вспомнив о мишенях, Михаил с трудом поборол искушение оставить в этой глухомани парочку трупов. Вряд ли число его противников