Лиза. Иосиф Аронович Шрейдер

Ощущение вашего плотно прижавшегося тела меня влекло, пьянило, возбуждало, и не только потому, что это тело интересной женщины, но и потому, я в этом не обманывался, что оно отвечало тем же. Вы не можете этого отрицать. Иначе вы весь вечер не танцевали бы только со мной, не сидели бы сейчас здесь в этом глухом переулке. Да вы сами только что признались. Расставаясь на вечере, мы знали, что будем жить новыми ощущениями, будем думать друг о друге. Так почему же мужа, которому вы уделяете не так уж много ночей, на сегодняшнюю ночь вы взяли с собой? Почему у вас не явилось желание эту ночь быть одной?

      – Ося, вы, наверное, сегодня плохо спали… Уж не ревнуете ли вы меня к мужу?

      – Спал я неважно… и к вашему мужу вас не ревную. В крайнем случае я мог ему позавидовать. Ревность такое чувство, которое само по себе не существует. Ревность – антипод другого чувства, любви, и может существовать только с ней. Я в состоянии тонко чувствовать, но вот постичь, почему женщина, будучи возбуждена одним, думая о нём, может в это время отдаваться другому… Какая тайна творится в женщине?

      – Что ж, в этом есть своя острота, – сказала Лаура, – но, мой юный философ, надо смотреть на вещи проще. С вашей философией вам будет трудно жить на свете…

      – Не знаю, трудно или легко. Но в понятие «жить» каждый вкладывает свой смысл.

      – Прости, Иосиф, я тебя перебью, – прервала меня Лиза. – Я не могу поверить… в моей голове это никак не укладывается: как можно так разговаривать с женщиной, с которой знакомы всего один вечер. Что это за женщина, позволяющая с собой так обращаться?

      – Ты права, Лиза, это выглядит необычно, и я, конечно, до неё ни с кем так не разговаривал. Но я столкнулся с женщиной не совсем обыкновенной, а по своим физическим и интеллектуальным качествам незаурядной, и, как я безотчётно чувствовал, женщиной, которая может стать опасной. Я понимал, что понравлюсь ей как непорочный юноша, восхищающийся ею. Я понимал также, что ей необходима очередная победа, или очередная жертва, с которой бы она впоследствии могла играть, как кошка с мышью. Поэтому я и решил сбить её с проторенных путей и ошарашить так, чтобы, как говорится, взять инициативу в свои руки. Ты, может быть, спросишь, зачем мне всё это было нужно? На это я тебе отвечу: Лаура была интересным человеком и женщиной и близкое знакомство с ней привлекало. Я понимал: чем больше она будет наталкиваться на непривычное для неё или на сопротивление, тем более хозяином положения буду я. Последующие события показали, что я был прав.

      – Продолжай! – попросила Лиза.

      После недолгого молчания Лаура сказала:

      – Знаете, Ося, я составила о вас одно представление… а вы совсем другой.

      – И ваше представление правильное… никакой я не другой. Бросим этот разговор. Расскажите лучше о себе. Мне кажется, у вас была интересная жизнь. Кстати, почему у вас такое звучное имя, ведь оно совсем не еврейское.

      – Это имя я выбрала сама… по глупости. Я была ещё неоперившейся девчонкой,