– А ты бы не заглядывался на Станину, и сам бы гречку ел, – бормотал Ленивец. – Тогда бы и ноги были сухие, и я бы по пяткам не получил.
– Ты же боли не чувствуешь? – поддел Ленивца Куцый.
– Я в пятках не чувствую, – признался Ленивец. – А в голове очень даже. Когда Кудр меня по пяткам бил, я головой о край бункера стучался. Очень больно было. Подумал даже, что еще пару раз ударит, я и вовсе в обморок отъеду. И что тогда делать? Оживляж же закончился!
– Да, – задумался Куцый. – А откуда Кудр оживляж берет?
– А ты не знаешь? – удивился Ленивец.
– Нет, – признался Куцый. – Ты же не рассказал мне в прошлый раз.
– А банку гречки дашь, если Мякиш еще принесет? – спросил Ленивец.
– Не, – не согласился Куцый. – Кильку дам. А гречку не дам. Она мне самому пригодится.
– Да не даст тебе Станина! – Ленивец в сердцах выпрямился, темной тушей последние ночные проблески с неба загородил. – Грудь потрогать, может, и даст, а больше – ничего. Ты бы Панкрата спросил, много ли он со Станины удовольствия получил?
– Много? – переспросил Куцый.
– Да нисколько! – плюнул Ленивец. – Думаешь, Кудр ее для себя сберегает? Она ему оживляж делает.
– Как это? – не понял Куцый.
– А так, – пожал плечами Ленивец. – В поселки бабы детей рожают, а Станина яйца откладывает. Оттого Кудр и трясется над ней. Он их на холод сразу тащит и выдерживает там. Месяц держит. Я видел сетку с яйцами, когда банки выдалбливал. Через месяц из тех яиц оживляж и получается. Понял?
– Понял, – ошарашено пролепетал Куцый. – Так она вроде как… курица?
– Какая же она курица? – не понял Ленивец. – Думаешь, курица стала бы меня по затылку колотушкой стучать? Она баба, но с яйцами. Обычная баба, только яйца несет. Нет, по-первости, когда Кудр узнал о таком деле, она еще стройной девчонкой была. Мне Мякиш по секрету рассказывал. Мякиш старый, это он только кажется молодым, а так-то он почти как Кудр. Вот Кудр и разрешил ей первое яйцо высидеть. Ну, как курица высиживает. Понятно, что она сесть на него не смогла. В ладонях носила, ныла о чем-то. Языка-то у нее с рождения нет, вот она и ныла. Улыбалась еще. А потом из яйца вылупился Панкрат.
– Кто вылупился? – не понял Куцый.
– Панкрат, кто еще, – ответил Ленивец. – А ты не знал, что ли? Ты видел, что у него пупка нет? Это потому, что он из яйца.
– Подожди! – вовсе отбросил лопату Куцый. – Но Панкрат же большой, а оживляж – маленький.
– И яйцо было маленьким, – уверил его Ленивец. – Панкрат, когда родился, вроде цыпленка оказался. Она его тоже в ладонях носила. Кормила из пипетки. Вот и выкормила на свою голову. А теперь он на нее и смотрит, как петух на курицу. Если бы не Кудр, давно бы оседлал…
– Подожди, – замотал головой Куцый, поморщившись от вони. – Но как же