– Шишкин, положи кассету!
Генка сразу же послушно ее положил. Прямо сверху на динамик. Он лицом вниз лежал, а металлической блямбой, то есть магнитом, кверху. И что получилось? Кассета размагнитилась, и вся ливерпульская четверка скоропостижно исчезла из нашего городка.
Лукомор, как подводная лодка в пучину, погрузился в траур, потому что больше ни у кого на тыщу километров вокруг такой кассеты не было.
– Шишкин! – Он опустошенно плюхнулся на стул. – Ты соображаешь, что ты наделал? Тебе не то что двойка или кол, тебе ноль и то много будет! Быстро неси дневник!
И вкатил Генке единицу с минусом.
А дальше была история. Я имею в виду урок истории, конечно. Потому что разное могут подумать. И вот на ней-то, на истории, Генка и хотел отыграться за все полученные двойки. Мы как раз Семилетнюю войну проходили, там, где наши русские военачальники Апраксин, Бутурлин и, конечно, Суворов побеждали всех подряд. Особенно Александр Васильевич старался.
Как говорила наша историчка, если Пушкин – это наше все, то Суворов – это наше даже больше. Вот и пойми их, учителей, как это – больше чем все! Хотя, безусловно, Суворов был знатным полководцем, и Шишкин читать про него любил. Всю библиотеку излазил и все книжки про Суворова прочитал. Так что по истории он сегодня был готов на всю пятерку, даже даты главных битв назубок выучил! И тут вдруг историчка все перерешила.
– Ребята, – обратилась она к нам, – сегодня мы воспользуемся случаем и послушаем рассказ знаменитого московского профессора археологии, который прочтет нам лекцию об увлекательнейшей части истории родного края – о таинственной и богатой Мангазее!
Тут меня в медпункт вызвали, и весь урок истории я пропустил, так что дальше – как мне Генка рассказал.
Весь класс, как утята за уткой, потопал за учительницей к спортзалу, где учеников уже ждали разложенные по столам экспонаты, а также худющий и высокий профессор из Москвы. Столичный археолог стоял параллельно громадной указке, которую он держал в правой руке. Вдвоем они, профессор и указка, подобно непересекающимся прямым, очень напоминали методическое пособие по геометрии и выглядели настолько солидно, что все даже заробели.
– Проходим, проходим ребята, – засуетилась учительница, – становитесь полукругом.
Мы, неуклюже толкаясь, сортировались по рядам, а историчка нами хороводила:
– Чавлюк, ты ж дылда такая, встала в первый ряд! – закричала она. – Задвинься во второй, а то всем загородила.
Галя Чавлюк, про которую учителя говорили, что «девочка оформилась», не слышала историчку. Влюбчивая от природы, она всегда вгоняла в краску мужественную половину взрослого человечества и для этого становилась в первый ряд. И в этот раз ее пушистые ресницы и белобрысая челка разили наповал очередную жертву, теперь уже столичного масштаба.
– Ой, вы такой ученый… – чуть нараспев выдохнула Галя и обмахнула археолога роковыми ресницами. – А Мангазея – это серьезно?
Ученый