– Не любит он военных забав, – пыталась оправдаться мать. – Ему бы играть в тихие игры где-нибудь в углу. Задумчивый он какой-то.
– Ничего, – успокоил ее Гостомысл. – Пройдут года, станет настоящим мужчиной. Жизнь заставит. Ну а меньшой-то каким богатырем растет! Сколько ему – года три, я думаю? Ишь какой бутуз, как налитой сидит и губы надул. Ну-ка иди к деду, прими медовый пряник! Как тебя зовут?
– Трубор, – буркнул карапуз и тотчас вгрызся зубами в протянутое Гостомыслом лакомство.
– Как появился на свет, сразу так громко заорал, будто труба боевая! – растроганно говорила мать. – Ну мы его сразу таким именем и назвали.
– Полководцем ему быть, звучным голосом будет звать за собой воинов в бой! – тотчас определил Гостомысл. – Или посадником выберут, могучим басом всех на площади перекроет!
– Кто его знает, что из него получится, – вздохнула Умила. – Главное, растет здоровенький, это самое важное. А уж там как боги распорядятся…
– Да, в наше время не знаешь, как сложится судьба у наших сыновей. Думал ли я, что при четырех сыновьях останусь без наследника…
– Кому же передашь престол, отец?
– Вот думаю. Может, одному из твоих сыновей. Новгородцы признают… должны признать!.. Все-таки в них течет моя кровь! Но Рерик провозглашен князем бодричей, а кого-то из этих брать с собой нельзя, слишком малы. Пройдет годков пяток, соберусь к вам в гости, тогда и решим, кто пойдет княжить в Новгород – Синеус или Трубор.
– Горько мне будет расставаться, но, видно, ничего не поделаешь! – вздохнула Умила. – Видно, судьба матери такая: всю жизнь встречать и провожать своих детей…
Помолчали. Неожиданно Гостомысл вздрогнул, будто пробудился ото сна, проговорил каким-то странным голосом:
– Сон мне приснился не так давно. Утром привиделся, когда сны запоминаются так, словно все наяву произошло. Явилось мне, будто из чрева твоего, Умила, выросло чудесное дерево, от плода которого насыщаются люди всей земли. Обратился я к мудрым волхвам разъяснить мне суть этого загадочного сна. И волхвы истолковали его таким образом: кто-то из сыновей твоих придет в Новгород и станет наследником моего престола и всей земле Новгородской будет угодно его княжение.
– Все в руках богов, – покорно произнесла Умила. – Если захотят они, то так все и произойдет.
Вошел Дражко, покосился на Рерика. Крякнув, сказал осторожно:
– Герцог саксонский Ходо привел своего сына знакомить с нашим княжичем, как о том договаривались…
– Что ж, пусть княжич идет. Ты, Умила, не возражаешь?
– Куда это его зовут? – встрепенулась мать.
– Договорились мы с Ходо, что будут вместе расти Рерик и его сын. Как его уж зовут?
– Уто, – подсказал Дражко.
– Вот-вот, Уто. Сначала с месяц-другой у нас этот Уто поживет, потом к саксам Рерик поедет. Так