Я отрицательно покачал головой.
Шаги отдалились, а мы остались стоять перед входом в старое подземелье.
– Сейчас эльфар разбирает стену, – прошептал я, увидев нетерпеливый взгляд демоницы. Подождем.
Через минут пять мы двинулись дальше. Дыра была открыта и внизу слышались голоса.
– Любимый, мне страшно. Что это?
– Это, милая, древняя часовня. Здесь в далекие времена, когда люди и эльфары еще только осваивали эти земли, все расы жили вместе…
– А что это за картины? Они ужасны.
– Не бойся. Это внутренние страхи, от которых нужно освобождаться. Здесь проходили ритуалы сочетания разных рас. Видишь этого прекрасного демона?
– Да.
– Он женится на человеческих девушках.
– Но… но у него… Такие чресла! Как можно?
– Не обращай внимания. Это специально так раньше рисовали. Эти чресла образ плодородия. Земли был огромны а разумных было мало…
«Ну и горазд этот снежок врать, – удивился я. – Вот чешет, как по писаному. Немудрено, что он смог «запудрить» мозги простолюдинке. Марыся как всякая девушка считает себя исключительной и мечтает найти своего принца. А она ведь и в самом деле исключительная…»
– Дура! – дополнила тихо вслух мои мысли Рабе.
– Выпей, – это говорил эльфар. Голос магически изменен – понял я. В нем слышалось повеление.
– Зачем?
– Мы проведем здесь священный обряд Сочетания. Я эльфар, ты человек. Мы не можем сочетаться ни вашим обрядом, ни нашим. Но этот обряд был изначальным, его признают у нас в роду.
– Хорошо, любимый, я сделаю как ты просишь.
– Теперь ложись в центр.
– Думаю пора, – прошептал я и ушел в скрыт. – Жди здесь.
Я оказался рядом с пентаграммой. За спиной эльфара. В середине рисунка раскинув руки и ноги лежала служанка. Взгляд ее был уже отсутствующий. Эльфар сосредоточено расставлял по краям звезды напитанные эртаной амулеты в виде серебряных маленьких демонов. Я шел следом и вытаскивал из них часть энергии.
Мне здесь чужие демоны не нужны, хватит одной Рабе. Опустошать амулеты я не стал. Эльфар маг, и мог бы заметить, что они разрядились.
Эльфар расставил статуэтки. Обошел пентаграмму и стал раздеваться. Оставшись голым, он подошел к девушке и вздернул подол ее платья.
«Он что, собирается ее трахнуть? – подумал я. – Извращенец».
Но снежный эльфар достал из лежащей возле пентаграммы сумки живого цыпленка, оторвал ему голову и брызнувшей кровью стал обмазывать себя. Потом живот и ноги девушки.
«Живодер, – поморщился я. – Видела бы тебя Лия, пристрелила бы из самострела».
Отбросив трепыхающееся тельце. Эльфар в экстазе начал читать речитатив. От него у меня поползли мурашки по телу. Я помнил его.
– Моро! Моро! – ударило в свод подземелья и эхом полетело дальше.
«Пора.» – решил я и очутился возле Рабе.
– Принимай свое истинное обличие, – прошептал я.
Рабе вся дрожала.
– Меня