Есть у меня лишь миг, ползу по дереву,
Сидит ворона, хлопает ресницами,
Я не боюсь свободного падения,
Боюсь, что не увижу я лисицу.
«Ворона, – говорю, – подвинься, детка,
Что ты расселась, будто бы царица?
Я тоже посижу на этой ветке,
Мы будем вместе ждать мою лисицу.
Ворона, ешь свой сыр, да поживее,
В моем мешке сто плавленых томится,
Их сброшу для лисицы, пусть жиреет,
Мне ничего не жалко для лисицы».
В мой зад впились иголки старой ели,
От боли на зубах скрипит силициум.
Вороне хорошо, там пух и перья…
Но я терплю, все от любви к лисице.
И как хочу работать я вороною,
Чтоб сыр кидать, но не кричать милицию,
Считать, что мы – как Петр и Феврония,
Но только в образе Вороны и Лисицы.
Илаяли
Я стою и смотрю ей в глаза, а сам тут же придумываю
имя, хоть никогда его не слышал. Имя скользящее и
волнующее. Илаяли.
Но пары из них не получится.
В универе закончились пары.
Смотри – голубей на крыше
Пасет горбатый чердак,
И рядом бегут троллейбусы,
Огромные, как сенбернары,
Расплескивает лужи
Чуть позади
Чудак.
Запах цветущих яблонь, запах корицы пряный
В воздухе растворились рябиной на коньяке.
Город плывет румяный.
Её обнимает пьяный.
Он сочинил ей имя
На неземном языке.
Будто бы вышел из мрака
(На это хватило мига,
Вспыхнувшего, как факел,
И оправданье всему),
Когда он заметил тихо:
«Вы потеряете книгу».
Она потеряла больше,
В ответ улыбнувшись ему.
«За спиною дышит ерунда…»
Посвящается Н. М.
За спиною дышит ерунда.
Все пройдет и больше никогда…
В парке клены. Небо голубое.
Не фугас, не бомба, а гроза!
Излучают детские глаза
Этот странный мир перед собою.
Что же мы зависли как отстой?
С чем боролись в жизни? С пустотой?
Стопка фотокарточек пылится,
Спрятанная детскою игрой,
Он, она и даже мы с тобой —
Ничего не значащие лица.
Посмотри на снимки и поймешь:
Смерти нет, ты больше не умрешь.
Существует правило простое:
Живы все, ведь каждого из нас
Кто-то в жизни подхватил и спас
Перед тем, как стать нам пустотою.
Письмо
Здравствуй, Лиза.
До свиданья, Лиза.
Вот и все. Спасибо за беседу.
Мне сегодня утром дали визу,
Это значит, – скоро я уеду.
Было все бессмысленно и криво,
Но была, была одна отрада.
Хороши и свежи были сливы
Сливы