Алиса Коонен: «Моя стихия – большие внутренние волненья». Дневники. 1904–1950. Алиса Коонен

не Пронин – Стаська [С. Д. Сухоцкий].

___

      Боже мой, Боже мой.

      Ну, что же, ну где – исход…

      Звонок. Это он.

9 октября [1907 г.]

      Я не актриса, не актриса…

      Уходить, бежать прочь…

      Или бороться…

      Бороться…

      [Слово вымарано.] Уступить так, без борьбы…

      Нет.

      Господи… За что я мучусь так…

      Ужасно…

      Море, солнце, синее небо… Бросить все…

      Но ведь я же с ума сойду…

11 октября [1907 г.]

      Третьего дня были с Прониным у Качалова. Сидели с ½ 10‐го до 3‐х. В этот вечер я пережила, вероятно, столько, сколько другие переживают годами.

      Настроение эти 2 дня ясное…

      До 14‐го [вероятно. – вымарано] не увижу Вас. совсем. 14‐го в «Мастерской» – чтение Зайцевской пьесы357. Вас. очень заинтересован, хотел быть.

      Мне кажется, последнее время он меня мало, совсем мало любит. Это только чуть-чуть огорчает меня.

      Надо работать…

      Иначе он ускользнет от меня…

      Я должна быть большой актрисой. Талант – всегда обаятелен.

      Вчера было открытие358.

      Справляли оригинально.

      Бродили по [слово вымарано] улицам, орали, дурачились, вернулись домой в 4‐м часу.

      Завтра хочу говорить с Владимиром Ивановичем [Немировичем-Данченко] об отрывках.

12 октября [1907 г.]

      

      Сегодня утром чудесное настроение было. Пришла в театр – там «Вишневый сад» идет… Хорошо так, ясно, тихо.

      Вас. на сцене359…

      На душе светло стало…

      А потом поговорила с Ольгой Леонардовной [Книппер-Чеховой] – сказала она, что мне развязаться надо, что я вся в себе, и это подействовало как-то удручающе.

      Сейчас опять грусть охватила, хочется плакать, но нельзя никак.

      Скоро в театр.

      

      Мне грустно, грустно…

      [Сейчас. – зачеркнуто.] Ночь совсем серебряная… Как в сказке… Я одна, одна…

13 октября [1907 г.]

      У Нины Николаевны [Литовцевой] астма и воспаление слепой кишки. Вероятно, скоро она будет здесь, в Москве…

      Я как-то совсем отупела.

      Когда Вас. сказал [слово вымарано], что она приедет – я не удивилась, не огорчилась, не почувствовала боли.

      Голова не работает совсем.

      Душа устала.

      Нет энергии, нет сил.

      А моя работа!

      Боже, я волосы готова рвать на себе. Весь мир в нем, вся жизнь в его жизни.

14 октября [1907 г.]

      

      С трепетом жду сегодняшнего вечера.

      После «Вишневого сада» – едем в «Мастерскую» на чтение Зайцевской пьесы.

      Едет Вас. Очень хочу с ним поговорить. У меня тоска в душе.

      Рассчитывала на эту «Мастерскую», а теперь оказывается, и Коренева там будет, значит, мое дело швах.

       Иду в театр.

      Посмотрю «Вишневый сад», а потом поеду в «Мастерскую».

      Сейчас такая тоска в душе – сил нет. Опять безумные мысли о самоубийстве.

      Так