Я не смогла совладать с чувством несправедливости и кинулась с кулачками на одного из них, невысокого, но коренастого мужчину лет 35. Колотила его в кожанку и вопила:
– Это наши шкафы! Не отдам! Уходите!
Мама дёрнулась меня оттащить, но этот мужчина вдруг крикнул двум другим, которые уже вытаскивали второй шкаф:
– Андрюх, верни их на место!
– Серёг, ты чего? С дуба рухнул?
– Поставь, где стояли, я сказал! – рявкнул Серёга.
Он вывел парней на улицу, потом вернулся один.
– Смелая у тебя девка растёт, справедливая! – обратился он к матери. – Уважаю таких!
– Ну да, за словом в карман не лезет, – ответила она, прижимая меня к бедру. – Чаю будешь?
Двух других бритых ребят я больше не видела.
А Серёга зачастил к нам в гости.
Он рассказал, что прижал ту даму, которая натравила их на нас, что магазины и наше имущество теперь никто не тронет. Рассказал и свою тяжёлую судьбу, про мать и бросившего их рано отца, про детство на улице со шпаной, про первые приводы в милицию. Где и сколько сидел.
Я видела, что ему нравится моя мать. Но вёл он себя как истинный джентльмен.
Она отказывалась принимать его подарки и ухаживания.
Он продолжал захаживать и учил меня полезным жизненным навыкам: как есть и не чавкать, как пользоваться приборами, как проверить человека на ложь, как драться и отражать нападение преступника, как правильно вести себя на допросе и зоне …
Через год помог нам уехать ночью в Пензу, когда на семейный бизнес позарились более серьёзные ребята из другой группировки.
Не знаю, жив ли сейчас Серёга, но я до сих пор благодарна ему за уроки, которые не получишь ни в одном образовательном учреждении.
С детскими садами не сложилось.
Первой жертвой пал «Ветерок» после пары месяцев моего хождения туда через истерики, нежелание есть отвратительную еду, спать в обед и играть с глупыми детьми, которым лишь бы побегать, сшибая всё на своём пути, в том числе и меня.
Потом мать договорилась со своей знакомой и определила меня в блатную «Пчёлку», куда привозили мою любимую еду, разрешали не спать в обед, а ещё там были классные кабинки для игр а-ля «Парикмахерская», «Магазин», «Больница». Вроде бы кайфуй, избалованное дитя!
Но нет.
И в понтовой «Пчёлке» исчадие ада в лице меня нашло ряд минусов, которые были вынесены на семейный совет. Как ни странно, мне разрешили туда не ходить.
Так с садиками было покончено навсегда.
Мать не работала официально, но была постоянно занята своими проектами. Одним из них была борьба с нарастающей тогда среди молодёжи наркоманией. Она часто ездила на заседания в губернскую думу, выступала на радио, открывала лагерь для реабилитации, организовывала набеги с представителями госорганов на дворцы наркоторговцев, моталась в другие города с теми же представителями госорганов. На многих