– Проверь свою голову,
– Меня уже проверяли. Никаких травм,
– Если у тебя галлюцинации, то это о чем-то говорит, – рассуждал Пак, как взрослый, а я спорил с ним, как мальчишка. Отчасти потому, что ненавижу ходить по врачам. Признаюсь сильно расстроился. Склонив голову и разглядывая свои пальцы, впал в раздумья. Решение на поверхности. Пойти к врачу. А что, если причина бессонных ночей вовсе не скрытая травма, а посттравматический синдром и того хуже… шизофрения?
– Знаешь, Маркус, – хрипло начал парень, заинтриговав меня.
– Это, наверное, бред какой-то. Или может, просто показалось, – заколебался Пак.
– Я слушаю,
– Когда это все началось и в наш автобус врезались в третий раз, я увидел вспышку. Увидел, как ты вылетел через окно, и эта вспышка была именно от тебя. Это случилось за мгновение. Но я это до сих пор помню, – вздохнул он с болью в душе, закончив мысль.
Вспышка?! Какая еще вспышка? Это что-то новенькое.
– А как же ты выбрался? – спросил я.
– Помню только когда ты вылетел, автобус упал на бок. Как только я увидел разбитое окно, то сразу стал лезть в него, но чуть-чуть не успел. Что-то взорвалось со стороны водителя, и огонь окутал весь салон, как раз с той стороны, где у меня теперь ожоги. А дальше все было, как во сне,
Замолчав, Пак болезненно вздохнул. От воспоминаний у него по неповрежденной щеке потекла слеза. Почувствовав влажность на лице, он тут же стал вытирать ее, чтобы не выставлять себя слабым.
Было удивительно, что он стал со мной быстро откровенничать. Возможно та ситуация, в которой мы оба побывали, посодействовало этому.
– А кто-то еще выжил? – с сопением спросил Пак, вытирая слезы.
На его вопрос я молча покачал головой.
– А этот? – кивнул я в сторону другой койки, где лежал спящий пациент.
– Тоже выживший?
– Этот? Нет. Он напился со своими дружками и вдруг воспламенился. Всей истории не знаю. Возможно, он алкаш со стажем, а иначе не объяснишь, как можно так сгореть,
– Прям человек огня, – тихо сказал я, чтобы сосед не услышал. Шутка Джонсона рассмешила.
– Он постоянно рассказывает одну и ту же историю, что он детей из пожара спасал. Но я-то знаю правду.
В дверь постучали, вошла медсестра и заявила:
– Гостю прошу закругляться. Пак, у тебя сейчас время ужина,
– Я сейчас уйду, – встал со стула, давая понять, что ее предупреждение было услышано.
– Через пять минут зайду, – кинула медсестра последнее словечко и вышла из палаты.
Храп сладко спящего «героя» на соседней койке рассмешил нас с Джонсоном и на секунду отвлек от проблем.
Губы моего собеседника растянулись в тонкую линию, показав зубы. Несмотря на его ожоги, которые уродовали тело, улыбка Пака прятала все недостатки.
– А, как ты вообще прошел? Пускают же только родственников, – спросил он, откашливаясь.
– Сказал, что я твой троюродный брат, – хитро улыбался, разоблачая себя.
– И что, поверили?
– Как видишь, – развел руки