– Кто? – хмуро задал врач вопрос.
– Пак Джонсон. Парень с ожогами,
Мужчина сквозь прозрачные линзы овальных очков стал смотреть на меня с подозрением.
– Не знаю таких, – отмахнулся он и вот, старое полено должно было уйти, как вдруг спросило:
– А вам, зачем?
Ему надо школьным учителем работать, а не медиком. От взгляда этого недоумка потряхивало от злости.
– Я троюродный брат Пака Джонсона…
– Я не спрашивал кто вы, – перебил он.
– Вчера приехал, чтобы навестить его, – несмотря на грубость человека в белом халате, я продолжил свое вранье. Держал себя в руках, чтобы мой кулак не влетел ему в лицо.
Врач оглядел меня лишний раз, обдумывая ответ, и спросил:
– Пропуск имеется?
– Да, – показал бумажку.
– Так, он здесь, – кивнул врач на дверь, перед которой я стоял.
Обернувшись, поразился тому, что две минуты назад сюда зашла та «воровка».
– Спасибо, – стало неудобно за свою невнимательность.
Но, мужчина ничего не ответив, пошел дальше по коридору. Не врач, а оборотень. Не хотелось бы однажды попасть под его руку, на операционный стол. Если он вообще хирург.
Отбросив мысль врезать ему, зашел в палату. В небольшой комнатке было пять коек, три из которых, пусты. Запах лекарств стоял прозрачным туманом. Свет не отличился яркостью, а всего лишь предавал палате мрачный вид. В комнате девчонки не было. Когда она успела выйти?
Пака было не сложно найти. На одной кровати лежал бородатый мужик с перевязанными кистями рук. На другой сидел молодой парень. Он вглядывался в одну точку.
– Пак Джонсон? – назвал имя, чтобы проверить, не ошибся ли я.
Парень повернулся, оглядел меня с ног до головы и промолчал. Что-то он не очень разговорчив. Ладно. Если повернулся, значит это он.
Подойдя к его койке, сердце упало в пятки. Вблизи все выглядело хуже. Левая сторона лица, рука, шея и нога были в темных пятнах. Где-то розовым цветом выделялись большие куски кожи, словно его мышцы были готовы к ужину. Сильная тоска вцепилась когтями в душу. Он же навсегда останется таким. А ведь и я мог не выйти сухим из воды.
– Привет, – вылетело у меня от волнения.
Узкие глаза худощавого парня сузились еще сильнее. Он ничего не ответил, но и смотреть на меня не перестал. Взгляд Пака ничего не выражал.
– Я Маркус Роуган, – представился, стараясь смотреть только на правую сторону его лица. Пак ничего не ответил. В лице ничего не поменялось. Видимо, это ему ни о чем не говорило.
– Я был вместе с вами в автобусе, когда случилась авария,
Пак опустил взгляд и после пятисекундной паузы, посмотрел на меня со словами:
– А я тебя помню, – звучал хрипловатый корейский акцент.
– Ты на третьем курсе. Да?
– Да, –