На доброе с подобной быстротой,
Но медленней на зло способны будут.
Пускай же вас не слишком восхищают
Мои поступки: я поэт – и только.
Один моряк (падая, капитану, который силится его поднять)
Нет больше сил! Я не могу, о Боже!
Капитан (Бертрану)
Мессир! Вы только можете придать
Им мужество рассказами своими.
Моряки тащатся к Бертрану.
Пегофа
Мессир Бертран, я голоден безумно.
Ты расскажи скорее нам, мессир,
Про золотые волосы принцессы!
Бруно
Меня томит мучительная жажда.
Мессир Бертран, о, расскажи еще
Нам про ее глубокие глаза!..
Франсуа
Ты столько раз в минуты злой тоски
Нам говорил про дивную принцессу.
Все окружили его, обессиленные и умоляющие.
Бертран
(беря арфу)
Итак, опять, мои друзья,
В час непогодный, в час туманный,
Начну рассказ свой пылкий я
Вам о красавице желанной.
Ее кудрей волнистых цвет
Как будто нити золотые;
Лучи играют голубые
В ее очах, как лунный свет.
В ней кротость тихая святыни,
Мадонны нежной чистота
С красой языческой богини
Так упоительно слита.
В ней то веселия порывы,
То нега странной тишины;
При ней все женщины ревнивы
И все мужчины неверны.
Она смеется – вянут розы,
Поет – смолкают соловьи.
Когда она роняет слезы,
Ручья завидуют струи.
Так Мелисинда, цвет весенний,
Созданье лучшее Творца,
Живет средь лучших украшений
Большого светлого дворца.
Такою, если пилигримы
Не лгали в дивной песне нам,
Священной радостью палимы,
Такой ее увидим там!..
Во время этого рассказа моряки мало-помалу поднимаются.
Пегофа
Как говорит он!.. Хоть не все понятно,
Но видно, что она прекрасна, правда?
Бруно
О! Мне уж легче!
Все принимаются за дело.
Франсуа
Эй, греби смелей!
Кормчий
Так вы совсем сведете их с ума.
К чему ведут на кораблях поэты!
Бертран
Рюдель и я – мы сводим их с ума?
Да только мы и придаем им силы!
В час страшных бурь, ничем не отразимых,
На корабле нужней поэт, чем кормчий.
Пегофа
(с насмешкой глядя на кормчего)
Особенно такой сморчок, как этот!
Бертран
Когда ж, когда рассеется туман?
Капитан
Вот подождем восхода.
Пегофа
(указывая на кормчего)
Он взбешен!
Кормчий
О,