– Мео, как думаешь, нам за сегодня заплатят? – спросил он.
Паша с интересом прислушался.
Его сосед жевал спокойно и размеренно, глядя в стену. На стену он не щурился, видимо, там никакого непотребства не наблюдалось.
– Должны, – сказал он дожевав.
– Мео? Вас на самом деле так зовут? – не удержался Паша от вопроса.
– Это фамилия. Но так меня не зовут, – холодно ответил тот.
– Интересная фамилия, – Паша решил, что нужно все же как-то налаживать контакт. – Скажите, а Рита – это же Маргарита? – негромко спросил он, наклонившись.
Олег Евгеньевич, прищурившись, посмотрел на Пашу.
– Генриетта, передайте соль, пожалуйста, – повернулся к соседнему столику. – Генриетта Иванова, – доверительно шепнул он Паше, поставив на стол переданную солонку.
Павел почувствовал к нему свежую волну неприязни.
– Если продолжить о фамилиях, – спокойно сказал Мео и кивнул на очкарика. – Фомин. Мой давний приятель. Попал сюда по моей протекции и потому, что тут как раз был нужен Фома Неверующий… Мне кажется, Сергеев оценил юмор, когда тебя брал, – сказал он Фомину.
– Ну почему Неверующий, – осклабился очкарик, обнажив желтые прокуренные зубы. – В черта то я верю! Только в него, родимого!
– А у вас какая фамилия? – издевательским тоном поинтересовался Олег Евгеньевич.
Паше показалось, что весь этот спектакль тот затеял только затем, чтобы посмотреть не его реакцию.
– Неинтересная, – ответил он. – Не как в цирке, – добавил мстительно.
Юла
После ужина все, кроме женщины и Мео, вышли на крыльцо покурить. Когда вернулись, они уже стояли возле той самой железной двери у лестницы. Еремин нажал кнопку, закрепленную рядом, почти тут же из соседней комнаты вышел Иван Петрович. Он хмуро всех оглядел и достал из кармана длинный ключ. С этими своими усами и ключом он теперь напоминал школьного завхоза. Открыл, отступил в сторону. Еремин и вслед за ним остальные гуськом потянулись внутрь. Павел зашел последним и сразу вздрогнул – железная дверь шумно захлопнулась за ним, зачавкал закрываемый снаружи замок. Изнутри дверь не открывалась, только ключом. А ключ остался снаружи. Фомин, шедший впереди, уже успел спуститься на один пролет лестницы и теперь смотрел снизу ухмыляясь.
Двумя пролетами ниже оказалась еще одна железная дверь, над которой была закреплена видеокамера. Эту дверь открыла молчаливая женщина.
Помигав, зажглись лампы дневного света и показали небольшой зал, явно нуждающийся в ремонте. Столы, пара стеллажей, аппаратура, мониторы. Еремин щелкнул тумблером в распределительном щите, загудела вентиляция. В дальнем конце была видна еще одна дверь. Мужчины надевали не очень