За автомобильным окном проплывали непривычные для его провинциального взгляда дома. Каждый раз хотелось увидеть что-то знакомое по прошлым визитам и порой действительно казалось, будто едут по узнаваемым местам, но каждый раз Паша понимал, что ошибся. Выехали за город, впереди стали видны пятнистые леса, затем свернули, машина запетляла по какому-то пригороду и уже на его окраине, переходящей в обширный частный сектор, остановилась у ржавых железных ворот в бетонной стене с ромбами.
Поверх стены в три ряда была натянута колючая проволока местами порванная и обвисшая. Водитель посигналил. Через некоторое время одна половинка ворот открылась. Ее толкал человек в кожаной куртке и спортивных брюках. Неторопливо открыл вторую половину. Когда машина проезжала мимо, Павел увидел у него на плече автомат, висевший прикладом кверху. Автомат неприятно сочетался с этой курткой и этими штанами. Человек профессионально зацепился за Пашин взгляд.
За забором оказалось что-то вроде небольшого заброшенного парка, в центре которого стояло двухэтажное облезлое желтое здание с обширным крыльцом и белыми полуколоннами. В глаза бросились решетки на окнах второго этажа, некоторые стекла оказались разбиты. Здание было не очень большим, но и не маленьким, трещины и потеки на его стенах красиво рифмовались с густо устеленной опавшими листьями землей и черными тяжелыми кленами, еще не потратившими и четверти своего богатства. Только решетки на окнах не вписывались в эту гармонию, хотя и они были довольно старыми, со следами ржавчины. Но, подумал Паша, лучше бы и не оказываться, наверное, в таких местах, где решетки удачно гармонируют со всем остальным окружением.
Водитель остановил машину на небольшой площадке недалеко от крыльца, возле стоявших там двух автомобилей: еще одних «Жигулей» и потрепанного японского джипа. Снова посигналил и вышел из машины, Павел взял сумку и вылез следом. На стене справа от высоких двустворчатых входных дверей темнел квадрат, очевидно, там раньше висела табличка с названием учреждения. Паша был немного обескуражен этой печатью общей запущенности, лежащей на всем вокруг, ему представлялось, что у такой серьезной организации все должно быть устроено гораздо более прилично. Хотя сейчас везде присутствовал упадок и, очевидно, Контора не стала исключением, у них даже любимый памятник забрали. Хотя, возможно, это было связано с секретностью работы, на которую упирал полковник.
Тем временем входная дверь, скрипнув пружиной, открылась и на крыльцо вышел человек.