– А я чем ему приглянулся?
– Так ты ж еще дом не купил! – отшутилась Мария Ивановна. – Вот купишь, тогда и поглядим, что он с тобой сделает.
Виктор не смог не улыбнуться, и старушка, увидев, что он улыбается, вся засветилась. Бульон в миске уже закончился, но Мария Ивановна осталась сидеть на кровати рядом с Виктором.
– Мария Ивановна, а этот… Егор, который тут жил. Как он умер?
Виктор думал, что женщина разволнуется, а она и бровью не повела:
– Ты не бойся, сынок. Я уж тут святой водой, не раз… И батюшка приходил. Чисто здесь. Да и Егор человек был хороший. Руки у него лечебные были. Он меня от бесплодия вылечил… Только вот… Сына-то я родила. А вырастить не сумела.
– А что этот Егор делал? Как именно лечил?
– Как-как… руками, словами. Дыханием. Вот тебе сколь годков?
– Тридцать два.
– А мне тридцать три было, когда я родила. А деду – тридцать шесть. Егор с Григорием подружились сначала. Егор спрашивал, отчего это у нас детишек нет. Хотя ему и спрашивать не нужно было – они так все видел. Пришла я раз к нему. Он уложил меня вот сюда, на эту кровать, а сам стоит надо мной. Руки мне на живот положил, поглаживать стал, шептал чего-то. И мне тепло стало! Я и забылась от тепла того.
– И после этого вы забеременели?
– Не сразу. Я еще ходила к нему. Он водил по мне руками, косу расплел однажды. Пошепчет что-то на кончики пальцев, а потом мне в голову эти пальцы. Потрет-потрет и по волосам до конца ведет. Потом вновь руки на живот положит и опять шепчет, в самое ухо.
– А на грудь он, случайно, руки не клал?
– А как же! – ничуть не смутилась Мария Ивановна. Клал и на грудь. Молока чтоб вдоволь было.
– Все ясно. И правда, чудо, – иронично заметил Виктор, но старушка не уловила интонацию, видимо, потому что слишком чиста была душою.
– Да я уж не помню, чего только он не делал, сынок! Тут коснется-пошепчет, там коснется-пошепчет, и так легко на сердце. Я даже сознание теряла, вся какой-то… благостью будто наливалась. И вот так сходила к нему несколько раз и понесла потом.
– А с ребенком-то что? Умер?
– Не знаю, сынок… если бы умер, я бы почуяла. Жив, жив мой сын! Григорий не велел мне его забирать. Беременная была, не тронул. Если и ударит, то по лицу или за волосы, но живот не трогал. А когда я рожать поехала, сказал, если я с ребенком ворочусь, обоих убьет. И оставила я его. А я сама к мужу вернулась…
– А других детей почему не было?
– Бог не дал. Хотя я надеялась… И сына забрать хотела, все упрашивала мужа, но он не верил, что это его сын. Я думала, остынет маленько, и мы за ним съездим. Так годы и прошли.
– Не остыл… стало быть…
Мария Ивановна увидела, что Виктора потрясла эта история, и решила оставить его. Он поднялся с постели, чтобы проводить ее.
– А целитель, Мария Ивановна, вас одну лечил?
– Что ты! Вся деревня к нему ходила!
– Что,