При выполнении задания один был ранен, а всё сумел с кровоточащей раной и раздобытым микрофильмом удачно пересечь границу; другой через посольство переслал материал, который нужен был для разработки нового ракетного оружия. Впоследствии оба офицера были представлены к наградам и по его ходатайству снова оказались под его крылом. Он был доволен тем, что настоял на этом назначении. Так же, как он сам до этого, приятели были поставлены на кропотливую оседлую работу, где уже образовалась брешь: от прокатившей по российскому простору смуты и реорганизации в сердце Управления тогда особенно нужны были способные и знавшие оперативную работу люди. А инициативные – всегда упрямые. У этих двух был дар к теоретической работе, что у практических разведчиков встречается нечасто, к тому же оба знали, что иногда могли с ним и поспорить. Для пользы дела он позволял такую вольность, но, памятуя их изобретательность и биографические данные, старался этих удальцов держать в узде. Прежде, в разведшколе, где имена их ныне обросли легендами, эти двое были ярыми соперниками, все норовили перещеголять друг друга, за что сокурсники, помимо «школьных» азбучных фамилий, втихую наделили их своими прозвищами –
Хара и
Астерион. (В средневековье, насколько знал он, так назывались группы звезд в созвездье Гончих Псов: южная именовалась Хара, а северная – Астерион). Людская память въедлива. Хотя у каждого из них теперь уж были свои дети, они при нем по-прежнему конфликтовали по привычке. И он, когда бывал не в духе, все так же называл про себя. Ткнув ножкой лупы в фотографию, он посмотрел на ближнего к нему брюнета с точеным узким подбородком и глубоко сидевшими малоподвижными глазами, который в институте был известен как Астерион.
– Я говорю, все слишком просто, прямо как первоапрельский розыгрыш. Вы проверяли, криминалисты в смежной контрразведке не могли напутать?
– Нет, скорее, если уж вы сомневаетесь, так аналитики чего-то намудрили, – не изменяя настороженного выражения лица, ответил офицер, который был в рубашке с засученными рукавами. – Как было установлено, в пятне на фотографии закамуфлирован ряд цифр, невидимых невооруженным глазом. По данным аналитиков семь чисел совпадают с датой дня рождения и номером по избирательному списку публичной политической персоны. Сейчас разгар предвыборной кампании. Открыто он не афиширует свои симпатии, но как сенатор примыкает к праволиберальной партии, ратует за усиление расходов на нужды МВД и оборону.
– Что, Верхняя палата представителей, в которой заседает этот ваш сенатор, так тоже уже делится теперь на фракции?
– Формально вроде нет, – насмешливо сказал Астерион.
– По-моему он просто горлопан, – вставил кареглазый полноватый Хара, он был отходчиво завистлив, в меру скрытен и, как всегда, присаживался через столешницу от своего приятеля. – Они себя сенаторами сами называют. В общем, это даже и не наше дело, если бы оно так точно ни вписалось в наши планы. Семь цифр. Они не могут быть случайным
