Посмотреть со стороны,
Смотрят влево, смотрят вправо
Двухголовые орлы.
Алте Захен (Старые вещи)
Обрезание
Весь мир театр, в театрах все евреи.
Так уж устроено у Бога мироздание,
И, взяв однажды бритву брадобрея,
Придумали евреи обрезание.
«Еврейской земли и российской культуры»
Страницы книг еврейского романа
Все цензоры не в силах побороть,
Хоть в «Гариках», известных, Губермана
Видна его обрезанная плоть.
Просторны, широки России земли,
Есть разные наречья и натура,
Но почему все люди мира внемлют
Явлению «еврейская культура»?
Египетской, папирусной закладкой
Пометил я страничку Губермана,
Чтоб разобраться-таки в жизни сладкой
Всемирного еврейского романа.
Четверостишья на двоих
«Гарикам» Губермана – «Веники» Андреева
Все авторские начислять Игорю.
(Гарик про Паоло Коэльо)
«К бумаге страстью занедужив…»
(Веник про Губерманьо)
К коротким строчкам занедужив,
Был Губерман мужик ледащий.
Пахал, скородил, сеял глубже,
От счастья писал чаем чаще.
«Я охладел к научным книжкам…»
Нет, просто он учёных не любил,
Душевный с ними не прошёл роман,
С учёными не пил и не шутил
Король четверостиший, Губерман.
«Как пахнут лучшие сыры…»
Совсем не пахнет Губерман,
Спроси Одессу иль Европу,
Но его строчек караван
Плывёт не от реки – от попы!
«Ловил я кайф, легко играя…»
За кайф в стихах придёт награда,
Что в жизни часто выпадала,
100 грамм тебе в воротах ада
И острый бутербродик с салом.
«Запретны шутки ниже паха…»
Все шутки Губермана ниже паха,
Их цензоры не могут побороть.
А он бежал в Израиль не от страха,
Там по душе его обрезанная плоть.
Кто за то ответит?
Тем, кто нынче алия
И кого здесь нету,
Не смогу я передать
Слов моих приветы.
Кто хозяин, кто лакей,
В этой нашей жизни?
У кого нет козырей
В дорогой Отчизне.
И скажу без дураков —
В зарубежных банках
Акций нет и нет счетов —
Бледная поганка.
Вот и я, что алия,
Вспоминай Плутарха —
Коли мало «мания»,
Нету олигарха.
За какие же грехи,
Что ни те, ни эти
Не прочтут мои стихи,
Кто за то ответит?..
Освящение Луны (Кидуш Левана)
Цикл сочинений, ОБ и ДЛЯ олигархов ими не оплаченный
Мой друг Полоний
Борису Березовскому
Ну