Когда я уже шёл назад, то на горизонте вдруг появилась яркая точка. Она приближалась. Это были люди, я это знал уже точно, и они летели к нам. Я бросился к ребятам с радостной вестью. Я смотрел на ребят, которые просто плакали от счастья и всё обнимали по очереди и без очереди меня, и я обнимал их. Мне было как-то грустно и радостно одновременно, потому что мы спаслись, но рядом лежало тело стрелка, а в корабле осталось тело пилота, и на меня смотрели глаза Младенца.
В научно-исследовательском боте, подлетевшем к нам, было два человека. Они помогли нам погрузить мертвого десантника. В боте было очень тесно, когда мы все поместились в нём, но я и ребята этой тесноты сначала не чувствовали. Когда давление внутри бота стабилизировалось, научные работники сняли шлемы и сказали, что можно снять их и нам.
Первый раз в жизни я снимал шлем со стеснительностью, хотя он ужасно надоел мне за тридцать с лишним часов. Дело в том, что одним научным работником была девушка. Волосы у неё, конечно, были не длинные, но лицо было очень женственным. Я стеснялся запахов, которые распространятся от нас в этой тесной обстановке. Но девушка сумела не подать никакого вида, это было мужественно с её стороны, потому что её напарник всё-таки чуточку поморщился, когда все четверо десантников освободились от шлемов.
– Кто вы такие, и откуда здесь появились? – спросила она, смотря на наши уставшие лица.
– Мы – десантники с Марса, потерпевшие крушение. Ещё час, и мы бы задохнулись, вы нас спасли, – с благодарностью ответил я.
– Вам невероятно повезло, что я заметила первую ракету в самый последний момент, перед тем как она погасла, вторая бы уже ничего не решала, – она как-то особенно посмотрела на меня. – Зачем вы прилетели сюда с Марса?
– Так сложились обстоятельства. Куда мы летим? – в свою очередь спросил я.
– На научную станцию, конечно. Больше на Европе лететь некуда, – с улыбкой ответил спутник девушки.
– Дело в том, что мы выполняем важную миссию, – ребята, предоставившие право вести разговор мне, они были счастливы и только восторженно смотрели на девушку, сразу перевели взгляд на меня, полностью поддерживая мою версию. – И поэтому о нашем появлении никто не должен знать на станции кроме вас, конечно, и…, – я задумался на пару секунд и продолжил, – ответственного и разумного человека.
– Очень интересно. Какую военную миссию можно выполнять на Европе? – с удивлением спросила она.
– Пожалуйста, найдите для нас укромное местечко где-нибудь на станции, приведите вашего руководителя и никому не сообщайте о нас. Это вопрос жизни, – умоляюще смотря в глаза девушке, попросил я.
Она посмотрела на меня, потом в просящие глаза ребят и сказала напарнику, – летим к восьмому блоку, там сейчас заморожены исследования, но жить можно.
Через десять минут мы