Передо мной человек, решающий сотни проблем. Конечно, его мышление отличается от моего.
Ни внешность его, ни поведение не являлись чем-то неординарным – обычный «царек» в своем королевстве. «Царек», которому я готов был предложить свои услуги в обмен на жалование. В этом случае придется закрыть глаза на его причуды, даже если они обличены в подобие поэтической красоты.
– Я вот так и подумал, когда отказался от операции, – решил поддакнуть я.
– Но потом стало поздно? – спросил директор. – Мы позвонили на последнее место вашей работы, еще до того как проводить собеседование. Да и секретарь рассказала о вашем телефонном разговоре.
Наступила долгая пауза.
– Мне известно о вашем недуге, – Олег Иванович сделался серьезным как никогда. – Важно, чтобы вы понимали, для нас это не проблема. Решите сами для себя – проблема ли это для вас?
– Конечно нет, – утвердительно ответил я, – уже давно все решил.
– Вот и славно, – теплая улыбка вернулась на лицо руководителя. – Я ознакомился с вашим резюме и достижениями. Вы нам подходите, учитывая ваш обширный опыт и знания. Остался лишь один вопрос: кроме всего этого, что я как работодатель получу в обмен на двести тысяч рублей в месяц?
Без колебаний и промедления я ответил:
– Мою лояльность и конфиденциальность в решении вопросов.
По выражению лица Олега Ивановича я понял, что ответ его полностью устроил:
– Вы знаете, Петр Витальевич, иногда эти качества важнее знаний и опыта.
– Я знаю, – мягко ответил я.
Мы пожали друг другу руки. Директор вызвал секретаря и попросил проводить меня в отдел кадров для окончательного оформления.
Я так и не понял в точности, чем же я должен заниматься, но пару сотен тысяч в месяц на дороге не валяются.
4. WHILE
Таможенный склад представлял собой большое помещение, собранное из металлоконструкций: с высокими потолками высотой метров шесть, позволяющими разместить огромное количество всяких товаров, поступающих туда для таможенной очистки.
Откуда-то дуло – как будто сквозняк.
Мне было немного зябко, отчего приходилось кутаться в пальто.
Своим единственным глазом я, словно циклоп, осматривал вверенный мне груз, стараясь не выказывать никаких эмоций, потому что это было непрофессионально.
Дмитрий, наш таможенный брокер, напротив всячески старался показать свое волнение и нервозность – будто специально.
Весь его суетной вид прямо кричал нам в лицо: «Смотрите, смотрите! Нас кинули. Мы обосрались».
Бегающие, беспокойные черные глазки брокера скользили по моей безмятежности и по ухмыляющейся физиономии таможенного инспектора Игоря Петровича.
Последний, в свою очередь, находился полностью