Библиотека в Париже. Джанет Скеслин Чарльз

это напряжение не растаяло. Когда маман подстригала мне волосы, ее расческа бесцеремонно прорывалась сквозь путаницу. Месье Зет проникал в мои пряди, как горячий нож в масло.

      Моими волосами впервые занялся профессиональный мастер, и я была зачарована тем, как ловко месье накручивал волосы на горячие щипцы, создавая море легких волн.

      Когда он закончил, красиво взмахнув руками и воскликнув: «Voila!» – Маргарет заявила:

      – В точности как Бетт Дэвис. Вы способны любую женщину превратить в роковую!

      Когда месье Зет укладывал волосы Маргарет в затейливый пучок на макушке, она спросила меня:

      – Как вы думаете, у мисс Ридер есть кавалер?

      – На празднике в библиотеке ее сопровождал посол.

      – Говорят, Билл Буллит – мастер переговоров, но слишком любит флиртовать. Я знаю одного норвежского консула, который отлично подошел бы ей. Я посоветую ему записаться в вашу библиотеку.

      – Ему придется встать в очередь.

      Когда месье Зет завершил прическу Маргарет, она, не глядя в зеркало, посмотрела на меня:

      – Что вы думаете?

      – Потрясающе! – искренне воскликнула я. – Во всех отношениях.

      Маргарет порозовела, а я подумала, давно ли она в последний раз слышала комплименты.

      – Лоуренс заново в вас влюбится, – сказала я.

      – Едва ли… он очень занят.

      – Слишком занят, чтобы сказать вам, как вы красивы?

      – Не все видят меня так, как вы.

      Она встала, так и не глянув в зеркало.

      Маргарет надела зеленое платье без бретелек и подала мне укороченный для меня туалет. Шелк скользнул по моей коже, и это было совершенно не похоже на колючую шерсть, которую я носила зимой, или жесткий летний лен. Она застегнула на мне молнию, и я, увидев свое отражение в зеркале, на мгновение задохнулась от восторга. Мои собственные платья висели на мне мешком. А это обхватило мою талию, подчеркнуло бюст. Я даже не подозревала, что он у меня есть. И хотя я твердила себе, что лиф слишком тесен, но понимала, что на самом деле холодное чувство, сжавшее мои ребра, было завистью. У Маргарет было так много всего, а у меня так мало…