– Лейтенант, не трудитесь, – попросил Том. – Это невозможно сделать без надлежащего инструмента и мастера. Уверяю вас, что внутри больше ничего нет, кроме очень дорогих лентопротяжного механизма и оптики.
Его не удостоили по этому поводу даже взглядом, вместо этого достали штык и стали ковырять ним в пазу камеры.
– Что вы делаете?! – закричал Том. – Вы абсолютно бестолковый болван!
Второй полицейский вынул из сумки кассеты с пленками и раскрыл одну из них. Шурша по ветру, пленка стала вылетать из коробки. Руки офицера потянулись ко второй. Прежняя, пустая, валялась у его ног.
Том задохнулся от возмущения и не мог сказать ни слова, застывшими глазами наблюдая за спокойными и уверенными движениями офицеров охраны. Он был готов броситься на них с кулаками и непременно бы уложил обоих, и если бы не отворилась дверь штаба и не вышел генерал Макартур, случилась бы драка.
– Том, где вы бродите?
Еще в самолете случилось так, что они стали называть друг друга по имени. Они нравились друг другу как фронтовики и люди, которым вместе было интересно. Генерал по своей натуре был строг, но о его дружбе и привязанности, а также умении быстро сходиться с людьми ходили легенды. Он ценил и уважал своих друзей.
Редерсон лишь развел руками, головой указывая на полицейских:
– Эти идиоты засветили всю пленку и теперь доламывают камеру.
Генерал подошел к полицейским, которые стояли навытяжку и забрал камеру.
– Ты знаешь, сколько стоит эта штуковина? – спросил он одного.
– Нет, сэр!
Макартур бросил камеру Тому.
– Проверь, насколько она пригодна.
Аппарат был работоспособен, но изрядно поцарапан штыком.
– Полностью, – ответил Том.
– Вам повезло, лейтенант, – сказал генерал полицейскому, – и вы не лишаетесь трехмесячного жалования. А вы, – обратился он ко второму, – возместите убытки и срочно доставите кассеты из моего багажа. Адъютант укажет, где. Впредь будете умнее. Том, довольно хмуриться, идемте, нас ждут.
В длинном и большом кабинете командира базы Блю-Бек-форт было многолюдно и накурено. Том снял солнцезащитные очки и с удовольствием вдохнул пусть тяжелый от угара, но прохладный кондиционированный воздух помещения. Некоторых из присутствующих он знал, кого лично, кого косвенно – благодаря своей работе военного кинооператора, прессе и документальному кино. Присутствие известных личностей только обостряло обстановку. Все говорило о том, что в этой пустыне, в сердце штата Нью-Мексико, должно скоро произойти какое-то важное событие, которому суждено войти в золотой список Истории. Том ничего не знал определенно, но он был хорошим журналистом, который умел домысливать в нужном направлении. Он еще не знал своей роли в грядущих событиях, как, впрочем, и о самих событиях – все пока было окутано мраком