Наконец я схватил Чушку за ошейник, поставил на бочку и дал ей мяса. Тут-то она сообразила: надо просто стоять на бочке и больше ничего.
Это сделалось её любимым номером. И правда, что может быть приятнее: стой себе спокойно на бочке и получай кусок за куском.
Раз, когда она стояла на бочке, я забрался к ней и занёс правую ногу над её спиной. Чушка испугалась, кинулась в сторону, сбила меня с ног и удрала в конюшню. Там она в изнеможении опустилась на пол клетки и пролежала часа два.
Когда ей принесли ведро месива и она с жадностью набросилась на еду, я снова вскочил ей на спину и крепко сжал ногами бока. Чушка начала биться, но сбросить меня не сумела. К тому же ей хотелось есть. Забыв про все неприятности, она принялась есть.
Так повторялось изо дня в день. В конце концов Чушка научилась возить меня на спине. Теперь можно было выступить с ней перед публикой.
Мы устроили генеральную репетицию. Чушка отлично проделала все номера, какие умела.
– Смотри, Чушка, – сказал я, – не осрамись перед публикой!
Служащий вымыл её, пригладил, причесал. Настал вечер. Загремел оркестр, зашумела публика, прозвенел звонок, «рыжий» выбежал на арену. Представление началось. Я переоделся и подошел к Чушке:
– Ну как, Чушка, не волнуешься?
Она посмотрела на меня как будто с изумлением. И на самом деле, меня трудно было узнать. Лицо намазано белым, губы – красным, брови подведены, а на белом блестящем костюме нашиты портреты Чушки.
– Дуров, твой выход! – сказал директор цирка.
Я вышел на арену. Чушка побежала за мной. Дети, увидев свинью на арене, весело захлопали. Чушка испугалась. Я стал ее гладить, приговаривая:
– Чушка, не пугайся, Чушка…
Она успокоилась. Я хлопнул шамберьером, и Чушка, как и на репетиции, перепрыгнула через перекладину.
Все захлопали, а Чушка, по привычке, подбежала ко мне. Я сказал:
– Финтифлюшка, хотите шоколаду?
И дал ей мяса. Чушка ела, а я говорил:
– Свинья, а тоже вкус понимает! – И крикнул оркестру: – Пожалуйста, сыграйте «Свинячий вальс».
Заиграла музыка, и Финтифлюшка закружилась на арене. Ох и смеялась же публика!
Потом на арене появилась бочка. Чушка забралась на бочку, я – на Чушку и как закричу:
– А вот и Дуров на свинье!
И опять все захлопали.
«Артистка» прыгала через разные препятствия, потом я ловким прыжком вскочил на неё, и она, как лихой конь, унесла меня с арены.
А публика изо всех сил хлопала и всё кричала:
– Браво, Чушка! Бис, Финтифлюшка!
Успех был большой. Многие побежали за кулисы