Ничего стоящего в голову не приходило, а когда я поймал себя на том, что в десятый раз мысленно повторяю, что как было бы хорошо отмотать назад пару лет и прожить их заново, то встал и налил себя полстакана виски.
Эта ночь тянулась бесконечно и когда, наконец, наступило утро и можно было идти на завтрак, я был измочален окончательно.
Я принял душ, потом долго брился, стараясь потянуть время и все равно пришел в ресторан одним из первых. Сыр, оливки, помидоры, два сваренных вкрутую яйца и около пачки сигарет под пять-шесть чашек крепкого чая – мой обычный завтрак. Я просидел за столом часов до 10, сидел бы и дольше, но официанты принялись снимать скатерти и сдвигать столы.
Идти на пляж не хотелось, и я поплелся в открытый бар на берегу. Там обслуживали за деньги, но сейчас мысль об экономии казалась мне в высшей степени нелепой.
Я точно не помню, как долго я просидел за столиком под соломенным навесом. Лошадиные дозы кофе и греческой водки узу (виски здесь продавали только местный, вызывающий сильнейшую изжогу) сделали свое дело. Я тупо и отрешенно смотрел на происходящее вокруг меня, словно сидел в кинотеатре и пялился на экран, на котором происходила забавная, но не имеющая ко мне никакого отношения жизнь.
Шум пляжа доносился как сквозь вату, которой была набита голова. Я еще подумал: из чего складывается тот ни на что не похожий пляжный шум? Фон, состоящий из звука разбивающихся о берег волн – это раз, хотя здесь он был минимален. Волны в этой защищенной с трех сторон бухте не накатывали на песок с тем ни на что не похожим звуком, средним между тихим рычанием и шипением – они бессильно плескались, как на какой-нибудь речке.
Люди и вели себя как на речке. Какой-то толстый мужик занес стул в воду и уселся на него с бутылкой пива в руке. Он пил и одновременно звонил кому-то в Россию по мобильному телефону, а жена в этот момент снимала его на камеру. Наверное, чтобы потом показывать родственникам или соседям по какому-нибудь Бескудникову. Но попробовал бы он посидеть вот так на стуле в настоящем морском прибое! В лучшем случае его бы перевернуло, протащив под водой с десяток метров, а в худшем могло и переломать. Море не терпит панибратства.
О чем это я… Да, пляжный шум. Его основной компонент – это звук, возникающий от наложения друг на друга множества человеческих голосов. Только фишка в том, что голоса людей на пляже совсем не такие, как на городской улице, в парке или на пикнике в лесу. Море делает человека расслабленным, а потому и речь становится как – будто немного сонной. Даже если люди смеются, то и это они делают, как спросонья. Если записать