– В последнее время все головы потеряли от напряжения. Сначала предстоит королевская свадьба, потом рождение королевского ребёнка… События знаковые, и, если кто-нибудь из врагов захочет нанести удар, лучший случай придумать трудно.
Иногда, когда Веда задумывается или занята делами, её глаза стареют, превращаются в глаза опытной, немало повидавшей и немного уставшей от жизни женщины, а так – девчонка девчонкой. И скажу честно: я люблю её глаза и такими, и такими, мне всё равно.
– Вряд ли Великие Дома захотят воспользоваться случаем: такую подлость им не простят.
– Кто не простит?
– Поймала… – Я развёл руками. – В целом их репутация будет безнадёжно испорчена.
Всеведа кивнула, показывая, что поняла меня, и негромко произнесла:
– Речь идёт не только о Великих Домах.
Ах да, приказ «В»! Любимой положено искать неприятности повсюду.
Я никогда не спрашивал, но уверен, что Веде приходилось убивать своих.
– Кто-то боится будущего ребёнка королевы Всеславы?
– Королева – выборная должность, поэтому теоретически рождение ребёнка не имеет особенного значения, это личное дело Её величества и барона Мечеслава, но… – Веда покачала головой. – Всеслава молода и сильна, Мечеслав амбициозен и умён. Некоторое время назад их уравновешивала Милана, но она поддалась скверне Галла и сошла со сцены. Ярина Всеславу слушает. В Круге жриц у королевы большинство…
Дальше можно не продолжать.
– Кто-то боится появления династии?
Не нужно быть знаменитым детективом, чтобы оценить происходящее.
– Верно, – кивнула Всеведа.
– Думаешь, это возможно?
Легкое пожатие плеч, маленький глоток вина, взгляд в сторону. Моя любимая давала понять, что и так сказала гораздо больше, чем собиралась.
Я понял, что Веда выговорилась, убрал руку с её ладони, вновь приняв непринуждённую позу, сделал глоток вина и предельно легко произнёс:
– Не думал, что когда-нибудь скажу это, но в ближайшие дни твои частые отлучки во дворец меня устраивают.
– Вот как? – подняла брови моя ведьма. – Нашёл кого-то?
– Я подписал контракт со Службой утилизации и вскоре еду в Питер.
– Зачем?
Наступил самый тонкий момент вечера. Я сотни раз прокручивал в голове наш разговор, однако, как бы ни старался, видел всего два выхода: соврать или сказать правду. Врать Всеведе глупо, не только из-за её имени: попробуйте как-нибудь обвести вокруг пальца профессионального боевого мага, у которого чувства обострены настолько, что о них порезаться можно, потом расскажете. Моя любимая различала ложь гораздо лучше хвалёного полиграфа, и я, вздохнув, с головой ушёл в омут истины:
– Кажется, кто-то убил любимого йоркширского терьера Кариды Кумар, и я должен расследовать это ужасное преступление.
В первый момент Всеведа даже не поняла, что я сказал. Потом поморщилась. Потом негромко уточнила:
– У шаса умерла собачка?
– Карида