А вот «искатели», эти парни куда серьезнее. Потому что там часто есть и идея, и цель, и средства. Помню секту Калашова, те вполне серьезно предполагали, что если грубо отключить одновременно все электростанции на планете, то мы очнемся в истинной реальности, снимем виртуальные шлемы и весело заживем. Будем в гости друг к другу ходить, рассказывать, как спали в виртуальной игре под названием «Земная цивилизация». Накопили «калашовцы» под эту идею изрядное количество «калашей», и не только. Под занавес, когда мы их накрыли, было тех ребят уже человек восемьсот, и поверьте, они вполне могли осуществить свои планы. Именно планы, не мечты. Не знаю, где бы мы все проснулись, в какой реальности, но вот что вполне могли насовсем заснуть – это да. В таких серьезных случаях мы сами не действуем, передаем дело более грубым спецслужбам. Наша задача – выявлять, классифицировать, и заносить в Большой Каталог.
– Товарищи, будем слушать Семенова? – демократично обратился я к коллективу, – Или пусть скинет всем, и сами почитаем?
Они что-то защебетали, но я уже принял решение, потому что терпеть эту дурацкую жару совсем не хотелось. Я встал, махнул рукой в сторону двери – до свидания, товарищи, и обратился к Семенову.
– А вас, Семенов, я попрошу остаться, – сказал я, но никто, кроме эрудированного Семенова, не улыбнулся на эту фразу.
Хорошие у меня ребята, но классику подзабыли. Ничего, жизнь напомнит.
Глава 2
Разогнав сослуживцев по рабочим местам изучать откровения докладчика, я обернулся к нему самому.
– Юра, – сказал я Семенову, – а не прогуляться ли нам с тобой на зенитную площадку?
Семенов пожал плечами – раз начальству угодно, почему бы не прогуляться… Это его легкое движение ничего не значило. У Семенова был блестящий ум, но совершенно разболтанная нервная система. Он то возбуждался, то зависал, то суетился на ровном месте. Похоже было на то, будто ум Семенова столь могуч, что не вмещается в тесную черепную коробку, и приходится всему телу за эту мощь отдуваться. И потому иногда руки и ноги Семенова одновременно принимали из головы противоречивые управляющие импульсы, ввергая хозяина в ступор. Вот и сейчас Семенов вроде готов, но стоит, как готовая сдвинуться с места гора, ожидающая человека с верой хоть с горчичное зернышко.
Я взял Семенова за плечо и подтолкнул к выходу. Ступай, Семенов, я твое зернышко, и только я. Мы вышли из конференц-зала и вызвали лифт. Вежливый Семенов хотел пропустить меня первым в кабинку, но я подтолкнул его – заходи, а не то снова залипнешь. На кнопку тоже нажал сам, не барин, и прозрачная кабинка плавно поехала вверх.
Я очень любил ездить на лифте, как маленький.