…Zorge lap sirdo noco Mad…
Новая волна дрожи. Эти слова прозвучали не на армянском. Это был какой-то иной язык, таинственный и загадочный.
– Zorge nap sidun…
Ни один из невольных свидетелей не смог бы понять, что делают трое одетых в черное мужчин под дождем, стоя вокруг брошенной на землю сумки. А если бы и смог, все равно никогда не поверил, что перед ним разворачивается древнейший ритуал вызова Высшего Существа, Центра Мироздания и результаты этого заклинания превзойдут все мыслимые пределы воображения и веры. Повторяющиеся вновь и вновь слова, часть старинного заговора, хитроумно переплетались, образуя недоступные смыслы на забытом языке, на котором чужестранцы молили о заступничестве «Амрак». Предмет, находившийся у их ног.
– Hoath Iada.
В три тридцать пять ночи старый город в третий раз ослеп. Облако поднялось над крышами домов и начало потихоньку смещаться к сердцу площади, в сторону собора.
Узрев ответ на свои мольбы, шейх был потрясен. «Мощь Бога». «Всепожирающее пламя». «Слава Яхве». Вот имена для обозначения этой силы – энергии, которую лишь избранным удавалось извлечь из древней реликвии, служившей им сейчас оружием. В действительности, лидеру этой группы был известен лишь один человек, способный активировать «ларец». Блестящий научный ум, поведавший ему о том, как мудрая комбинация электромагнитной энергии природного происхождения – берущая начало в движении горных пластов, в подземных потоках, атмосферных явлениях и даже бурях на Солнце – сможет сосредоточить эту сверхъестественную мощь в «Амраке», превратив его в неиссякаемый источник силы. Или же в невероятной интенсивности сигнал. Он называл эту энергию геоплазменной. И это был тот самый человек, ради спасения которого шейх был готов совершать поступки, подобные этому.
Его звали Мартин Фабер.
23
Когда погас свет, мне стало дурно. Чувство неизбывной тоски, зародившись где-то в желудке, поднялось к горлу и наполнило мой рот горькой слюной. Я никак не могла сосредоточиться на догадке полковника Аллена, что ключ скрыт в словах «указана в виденьях», мне пришлось ухватиться за край стола, чтобы не упасть в обморок. Я неотрывно смотрела на американца и в последней вспышке света, озарившей экран компьютера, успела заметить, что и ему не по себе. Его лицо сморщилось, отчего шрам на лбу стал выглядеть еще безобразнее, а тело раскачивалось на стуле, словно агент вот-вот потеряет сознание. Что меня по-настоящему напугало, так это тень паники в его светлых глазах. Мимолетный страх, но я вдруг с уверенностью поняла, что полковник, прибывший с целью защитить меня бог знает от кого, узнал испытываемые нами симптомы и ужаснулся.
Я не смогла спросить почему.
Мне не хватило времени.
Силы покинули меня до того, как я успела выяснить, что с нами происходит.
Стало невозможно дышать. Грудь не повиновалась приказу глотать воздух. Все мышцы внезапно ослабли, и внешний