Даже ударив охотничьим стеком, лорд Олдридж не удивил бы ее больше, жгучее ощущение опалившего лицо жара было точно таким же, как от удара. В трех коротких, лишенных всяких эмоциях предложениях он объяснился в любви с меньшим воодушевлением, чем если бы обсуждал местоположение норы зверя, а не перспективу обрести жену.
Все улажено!
Любая другая двадцатилетняя девушка вежливо приняла бы его довольно бесстрастное предложение. Но Антигона Престон не любая и определенно не дурочка. Она дочь своего отца, ее быстрый острый ум не находил логического объяснения внезапному желанию лорда Олдриджа сделать ее своей невестой. Уж кто-кто, а она чувствовала себя как дома не в гостиной особняка, а скорее за его порогом, когда скакала на своей прекрасной кобыле или в любую погоду бродила по лесам. К тому же она не красавица – она, конечно, не уродина, но ее обычная внешность и заурядные голубые глаза меркли по сравнению с прелестной красотой Кассандры, с фиалковыми глазами сестры, – без состояния, без семейных связей, из которых лорд Олдридж мог извлечь пользу. И она в трауре.
Все это абсурдно, странно и совершенно невозможно.
– Вы шутите, – выдавила Антигона с чем-то похожим на смешок. Любой другой ответ был бы нелепым.
Мать мгновенно шикнула на нее, побледнев от ужаса и возмутившись грубыми манерами дочери.
Реакция лорда Олдриджа была более сдержанной. Он изобразил подобие улыбки, но его лицо казалось застывшей маской.
– Я редко шучу. Мы помолвлены.
Его тон, хотя и спокойный, был именно таков, как Антигона и ожидала, зная его манеру распоряжаться на охоте – уверенный, что его желания будут выполнены в соответствии с точными инструкциями.
Другие могли съежиться от страха или броситься подчиняться каждому его слову, но Антигона не постеснялась разочаровать его. Для нее невозможно принять его предложение, все ее мысли, чувства, все в ней от макушки до пят бунтовало против этого.
Антигона не обращала внимания на мать, которая, округлив глаза, подгоняла ее принять предложение со всей быстротой и готовностью.
– Это невозможно, сэр. Мы в трауре, – уцепилась она за первый и самый вежливый аргумент, который пришел ей на ум.
Быстрый ответ лорда Олдриджа продемонстрировал, что он готов к такому возражению.
– Вот именно, – подтвердил он. – И в такое тревожное время лучше всего защитить будущее.
Тревожное? На взгляд Антигоны слово «неподобающее» подходит больше. Даже она, разделявшая веселое пренебрежение отца к светским условностям, находила поспешность, с которой улажено ее будущее, отвратительной и крайне… крайне неуважительной. Она только что вернулась от свежей могилы отца.
– Я только